Такие как мы

Хороша водичка, тёплая. Рыбки между ног шныряют, щекочут пятки. Колени о камушки бьются, больно, но всё равно…. Лепота!

— Если камушки убрать, можно неплохой пляжик сварганить…. Блин! А почему бы и нет?

Я вылетел из воды как пробка из бутылки и, подхватив пару средних камней, полетел к месту строительства печи. Печь я собрался строить у Яузы, как и планировал ранее, но с внешней стороны забора. С внутренней стороны мы извели все колючки в процессе строительства, оставив лишь чуть-чуть как НЗ.

— Немо, — заорал я, бросив камни и направляясь обратно к реке. — Бегом сюда, работёнки подвалило.

Печку мы клали четыре дня. Камней было более чем достаточно, а вот цемента, ни грамма. Пришлось придумывать конструкцию, держащуюся за счёт собственного веса. Получился небольшой колокол, с внутренним диаметром у основания… приблизительно в один метр и высотой полтора метра, с дыркой в центре купола, и обмазанный глиной, чтобы тепло через щели не уходило. Основание печи мы выложили из камня, сделав в центре углубление сантиметров в двадцать глубиной и восемьдесят в диаметре. Вдоль стен проложили небольшой, сантиметров двадцать шириной, пандус, на котором должны расставляться кирпичи и другие керамические изделия. Основание и пандус обмазали глиной, чтобы не болтались камни, и перед возведением сводов печи дали просохнуть два дня, возведя над ними небольшой навес.

На большее у меня не хватило фантазии, и возможностей. Не знаю, какая температура будет внутри, я и на шестьсот градусов согласен, надеюсь, что гранит выдержит.

Закончив с печкой, поставил перед Немо задачу, наковырять ведро известняка, и раздробить его в муку. Инструктировать, как делать, не стал, пускай сам думает как это сделать, так лучше в голову войдёт. А сам взялся за формы.

Сделал шесть форм. На торцах, аккуратно сделал прямоугольные вырезы сечением сто на сто миллиметров, под кусок бруса. Боковые стенки крепить не стал, чтобы готовые блоки легче вынимать. Над стяжками пришлось помучиться, в итоге обошёлся проволочными петлями.

Глину брали недалеко от плетня, метрах в двух с внешней стороны. Глина около дома, где я предполагал выкопать погреб, была родом с Земли, и залегала до самого известняка. Её свойства, я и без испытаний знаю. Печник, который клал нам печку, использовал эту глину, вместо специального цемента. Теперь, каждые два года приходится её ремонтировать — то там подмажь, то здесь, кирпич, обратно вставь, иначе угореть, как пить дать …

Плодородный слой сгребали и отвозили на участок изначальный, тот, что прибыл вместе со мной, и на огород, а глину оттаскивали к месту строительства, к Яузе. Там и дрова и вода рядом.

Просеивать глину, освобождая её от камушков, практически невозможно. Для этого её надо высушить и растолочь в пыль, а потом просеивать. Это ещё года на два. Пошёл по простому пути, стал её размачивать до текучего состояния, а потом пропускать через металлическую сетку от комаров. Жалко, но другого выхода не видел.

Набрав ведро такой жижи, давал ей отстояться, и сливал лишнюю воду, а полученный результат выливал на кусок кровельного железа, подсушится на солнышке. Пока одна порция сушилась, делал вторую.

Подсушенную глину заталкивал в форму, обмазанную внутри известью, и куском бруса делал прорезь, канал будущего жёлоба. И опять на солнышко, прям в форме. Через час — полтора, форму раскрывал, и выкладывал ещё сырое, но уже держащее форму, изделие, под навес. Обыкновенный шалаш, обтянутый чехлом от диван-качелей, на случай дождя.

За день выделали восемнадцать блоков жёлоба. Много времени занимает подготовка глины, а не количество форм, чего я боялся в самом начале. На следующий день сделали ещё столько же и, переложив первый ряд кирпичей сухой травой, положили поверх него второй. К концу недели, так приспособились, что довели количество изготовленных блоков до двадцати пяти. Рекорд. Получилось сто пятьдесят штук, семь рядов в высоту. Для улучшения просушки, нижние ряды поставили на тычок.

— Сорок пять метров, жёлоба есть, — я уложил последний блок, и с хрустом разогнул спину.

— Много. Хватит? — Немо, сидел рядом и размешивал в тазике глину с водой.

— Увы, Немо, ещё одиннадцать раз по столько же надо

Немо стряхнул жидкую грязь с рук и, стал загибать пальцы. Загнув десятый, он посмотрел на меня большими глазами.

— Крепись Немо, мне самому это не нравиться, но надо.

Немо вздохнул, и продолжил месить глину.

***

Я начал забывать вкус соли. Вкус пищи не тот, и всё чаще раздражает. Я сам стал раздражительным, заводясь с пол оборота по всяким мелочам. Я видел, как страдает Надя, в то время когда я выговариваю Верке о её стряпне. Немо, в такие минуты скрипел зубами, и уходил в себя.

Надо что-то делать, причём быстро пока ситуация не вышла из-под контроля, особенно сейчас когда много дел, а впереди ещё больше.

После закладки последнего блока под навес для просушки, отправил Немо в командировку. Искать соль. Дрова заготавливать не надо, их много осталось после расчистки горельника и плетения забора. Первую партию блоков обожгу без посторонней помощи.