Такое вот кино

- Это ему так кажется, Тань. Он же сам признался, что ты ему нужна. Главное, не дави. Через пару месяцев всё произойдёт само собой. Поверь мне. - Она даже по руке меня похлопала, в попытке успокоить. - Мужики, вообще, устроены куда проще, чем кажется. А Сашка пока держит оборону, он ещё настороже. Ты не дави на него, но и кулак не разжимай.

Я вздохнула.

- Это выше моего понимания.

- Брось. Если хочешь, своего добьёшься. Я четыре года потратила на то, чтобы Завьялова приручить. Сопротивлялся, как мог, все нервы мне вытрепал, а сейчас что? Плохо ему женатым и семейным? Нет. Вот и с Емельяновым также. Он столько лет куролесит, просто так с кривой дорожки не свернёшь. Вот и помогай своему драгоценному. Пни, чтобы в нужную сторону шёл.

После разговора с Василисой я немного успокоилась. Настолько, что до субботы ни разу с Сашкой о предстоящем визите к моим родителям, не заговаривала. Точнее, не то чтобы не заговаривала, а не стала учить его, что говорить и как себя вести. Решила, что естественность понравится моему папе куда больше. Они с мамой, кстати, уже были в курсе, с кем я появлюсь в субботу. Я сама позвонила и сообщила имя своего избранника. Судя по тому, как долго мама молчала, она пребывала в лёгком шоке. А уж то, как она преподнесла эту новость отцу, я знать не хочу. Ко дню "Х" синяки на Сашкином лице побледнели, но лучше от этого он выглядеть не стал, лицо приобрело не совсем здоровый сине-зелёный оттенок. Я наблюдала за тем, как Емельянов надевает голубую рубашку, расправляет воротник, подумала и предложила припудрить синяк на его скуле. Он тут же вытаращил на меня глаза.

- Ты что? Я должен к прокурору с напудренной рожей явиться?

- Лучше с синяком, да?

- Конечно, лучше. - Посмотрел на меня со значением. - Ты ничего в этом не понимаешь.

- Куда мне, - согласилась я.

Сашка уставился на себя в зеркало, странно повёл носом, потом подтянул брюки. В честь знаменательного дня он облачился в костюм, и надо признать, что костюмы ему шли, но Сашка их отчего-то не жаловал, привыкший к более демократичному стилю в одежде. И сейчас явно чувствовал себя не в своей тарелке, наверное, представлял, как мой папа отреагирует на него, увидев в дорогом костюме.

- Галстук надеть?

- Саш, ты же не жениться идёшь.

На мгновение мне показалось, что он сплюнет через левое плечо. А в машине спросил:

- Мне нужно что-то знать о твоих родителях?

- Не говори с ними о работе, - посоветовала я. А Емельянов серьёзно кивнул. От его серьёзности я начала томиться. А уж если и отец встретит его в таком же настроении, то вечер получится тот ещё, лишь бы пережить. Перед домом родителей я сама разволновалась, настолько, что меня на смех пробило. Емельянов злился, шикал на меня, а я смеялась, правда, ровно до того момента, пока Дашку на крыльце не увидела.

- И ты здесь.

Она наблюдала за нами с улыбкой, жевала яблоко, и похвалила:

- Хорошо смотритесь вместе.

Емельянов крякнул, зачем-то застегнул пиджак. Затем бодро поинтересовался:

- Где папа?

Я его в бок толкнула, а Дашка рассмеялась.

- С ним ты ещё наобщаешься. Он, кстати, дождаться не может момента знакомства.

- А ты не могла в городе остаться? - накинулась я на неё. - Обязательно надо приехать и понаблюдать.

- Конечно. Ты-то при каждом моём позоре присутствуешь.

- Поменьше надо позориться.

Сашка цыкнул на нас обеих.

- Всё, разошлись по углам.

- Расстегни пиджак, - шепнула я ему.

- Да? - Кажется, он не на шутку разволновался. Я подумала, подумала и решила, что это не такой уж плохой признак. Хочет правильное впечатление на моих родителей произвести.

Наблюдая за тем, как Емельянов знакомится с моими родителями, Дашка веселилась и даже не скрывала этого. Она словно на спектакле присутствовала, не имея особого желания участвовать в семейном торжестве. Сидела в сторонке, мотала ногой и грызла яблоко. Яблоко было большое, хватить его должно было надолго, и я от всей души понадеялась, что за стол она с нами не сядет. Без её ехидства куда спокойнее. Родители, кстати, смотрели на Емельянова так, словно давно были с ним знакомы: ни любопытства во взглядах, ни оценки, ни вопроса. Они точно знали, кто пришёл к ним в дом. Это меня несколько взволновало. Когда мой папа о ком-то много знает, это не к добру. Поэтому я подхватила любимого под руку, а родителям улыбнулась.

Мама опомнилась вперёд мужа.

- Проходите, проходите, - пригласила она. - Наконец-то Таня соизволила нас познакомить, Александр.

У Сашки, видно, враз все синяки заныли, потому что он дотронулся до скулы, чуть потёр и поморщился.

- Можно просто Саша.

- Да, конечно. Паша, ты что стоишь?

Отец на пятках качнулся, меня взглядом посверлил, после чего растянул губы в улыбке.

- Да я не стою. - Повернулся к Емельянову. - По чуть-чуть? Перед обедом.

- Было бы неплохо.

- Есть коньяк, хороший, армянский.

- Папа знает толк в коньяке, - вставила я своё слово.

- Мать обед приготовила - закачаешься. - Отец вернулся с бокалом коньяка, протянул его Емельянову, и как бы между делом поинтересовался: - Как Фирсов? Сопротивляется?