Такого не было даже в Афгане

— Мы приехали в Анголу втроем — Петя Ивановский, Слава Барабуля и я. Мы все были младшими лейтенантами, прилетели 1 августа 1986 года. Конечно, сначала страх разбирал, особенно, когда мы летели. Все-таки первый раз в иностранное государство. И в какое иностранное государство — не куда-нибудь во Францию, Англию или США, а в Анголу — «тихий ужас!», честно говоря.

И когда прилетели, конечно, первые впечатления были, скажем так, ошеломляющие, совершенно не похожие на то, что было у нас в стране, иногда даже не похоже на то, что нам рассказывали про эту страну.

Во-первых, когда мы совершили посадку в аэропорту имени 4-го Февраля, мы увидели краснозем — красно-бурую и темно-бурую землю, всю усеянную какими-то перекорёженными машинами, запчастями, бумажками, обломками. Самый натуральный «срач», по-другому не назовешь.

Потом к самолёту подогнали трап. Этот трап был заржавленный, грязный, вообще какой-то «левый». Подали автобус доехать до аэропорта. Я вышел с сумкой — и… не решился её поставить на пол, а поставил её себе на ноги. И так мы доехали до аэропорта — схватиться за поручни автобуса я тоже не решился. Мы просто схватились за Петю Ивановского и так, держась за него, доехали до аэропорта.

Я был просто шокирован тем, что увидел в аэропорту — на ужасающе грязном, заплёванном полу сидят чумазые, оборванные женщины и дети. Мешки, какие-то баулы, в общем, чёрт знает что! Кое-как мы прошли мимо всего этого. Подошли — увидели транспортёр, который должен был наш багаж выдавать — мне стало немножко плохо: как мой чемодан поедет по этому грязному транспортёру. Мы лихорадочно хватали свои вещи, чтобы они поменьше лежали на этом транспортёре.

Слава Богу, тут же приехали наши встречающие из миссии, пригнали автобус для нашей группы. Нас, конечно же, ждали, им про нас всё сообщили, как положено, и мы поехали по улицам Луанды.

Это было тоже, конечно, что-то. То есть, вроде бы асфальт, но в асфальте дырки, по бокам от основной дороги какие-то грязные непонятные стены. Мусорные свалки, на земле грязные лужи, что-то в них валяется. Оборванные люди ходят, тоже грязные. Мрак!

Первые две недели мы с Петей Ивановским были под Луандой в центре подготовки коммандос. А Слава Барабуля буквально на третий день улетел на север страны, в провинцию Уиже …

— Почему было сначала сложно переводить ангольцев?

— Прежде всего, мы учили всё-таки, литературный португальский, а многие ангольцы говорили на «калау» — местном жаргоне, который очень отличался от литературного языка. Но это дело было поправимое, жаргон мы довольно быстро освоили.

Другой момент — вот подходит к нам анголец и начинает говорить: сначала он «отлопочет» всё, что хочет, а потом надо вычленить основную мысль и её переводить. Он может рассказать, что угодно — начиная с борьбы против колониализма или с эпохи открытия Анголы. А в итоге — он подошёл попросить сигарету. Но он расскажет о том, как он воевал в партизанских отрядах, как Анголе было трудно, и как Советский Союз им помогал и так далее — уж чего-чего, а болтать они научились — наши замполиты, видимо, постарались.

Вот как-то поначалу это не срабатывало. Потому что анголец начинает что-то говорить, наш спец сразу спрашивает: что, что он хочет? Начинаешь ему этот бред переводить. Спец наш стоит, хлопает глазами, не может понять — в чём дело, причем здесь он и так далее? А в итоге, оказывается, анголец у него сигарету попросил.

Ну или такие моменты в центре подготовки, где были организованы занятия по огневой подготовке, вождению боевых машин и так далее. Захотелось, пардон, по простой надобности. Я спрашиваю: куда сходить в туалет? На что слышу: да чего там, иди за куст — вся страна — туалет. Тоже немножко шокирующе.

Отработали мы там две недели. А потом наш старший референт-переводчик, когда все это дело закончилось, говорит: «Ну что? Посылаю вас на самый юг. Ты, Петро — на Ивановского, — поедешь в 19-ю бригаду в Мулондо. А ты, Игорь, — говорит, — будешь служить в зенитно-ракетном дивизионе «Квадрат» при этой бригаде». И полетели мы на юг.

— На чём?

— Там летали Ил-76, Ан-12, Ан-22, Ан-24 военный вариант — то есть Ан-26 — «грузовик» (военно-транспортный самолёт). Ан-24 и Ан-26, они были, в основном, конечно, под какие-нибудь особые цели — возить начальство или важные грузы, или еще чего-нибудь. А так летали Ан-12 и Ил-76.

Долетели мы до Лубанго, это центр провинции Уила. Нас встретили, привезли в миссию. Места очень красивые — котловина между гор, хороший климат. Плато где-то на высоте 1700 м над уровнем моря. Зимой там не холодно, июль-август — это у них зима — температура, как у нас, а летом там не очень жарко. Потому что всё находится в котловине — Лубанго и окружающая его местность.

Я не могу сказать то же про всю провинцию, потому что буквально сто километров отъезжаешь от Лубанго — и всё: там совершенно другой климат. Наша бригада, например, располагалась на берегу реки Кунене — одной из крупнейших рек Анголы.