Такой ненадежный мир

Если даже он ее напугает, она обратится за помощью к своему будущему зятю, этому изящному молодому человеку, занятому изучением преступного мира и напичканному на сей счет всевозможными теориями. Сэм старался быть справедливым и верить, что Дюлейн, хоть он и вел себя заносчиво, так или иначе что-то предпримет.

Он убеждал себя в том, что он, Сэм Линч, сделал все от него зависящее. Но это не помогло: он своего не достиг, следовательно, нет никакого удовлетворения. Внутри все так и кричит: нет, нет! Вот приближается машина, горло девушки сдавливает громадная ручища, в ее бесстрашных глазах вспыхивает ужас при мысли о том, что предстоит погибнуть в чуждом ей мире.

Нет! Как можно вернуться на свое место, на это кресло у прохода и ждать, когда упадет занавес?!

Сэм потерял ощущение времени. Сколько он тут стоит: минуту, час? Какой-то звук...

Она пересекла огромную комнату, прошла мимо него в прихожую, но вдруг заметила его краешком глаза. Копна каштановых волос разлетелась на две стороны.

— Привет, — чуть слышно сказала она.

Она набросила на плечи пальто, сбоку болталась сумка, в руке было письмо. Он выпрямился.

— Куда вы идете?

— Я? На угол, бросить письмо. А то потом забуду и...

— Я его брошу, — сердито перебил он ее.

— Благодарю вас, но мне это совсем не трудно. — Она прижала письмо к груди и немного робко на него взглянула. — Папа пообещал сделать то, что вы просили?

Он в отчаянии прикрыл рукой глаза.

— Не уверен. Вы его видели?

— Папу? Нет.

— А вашего друга Алэна?

— Нет.

— Может, я смогу чем-то вам помочь, Сэм? — услышал он. — Вы попали в беду?

Он отнял руку от своих воспаленных глаз, сердце так и перевернулось, когда он заглянул в ее глаза.

— Я из-за вас погибну. Почему это? Что в вас?

— Не знаю, — серьезно отвечала она. — А что случилось?

— А вы поверите, если скажу?

— Разумеется, — кивнула она.

— Не надо, — разозлился он. — Не верьте всяким незнакомым...

— Не верить вам?

— Вы неискушенная. Ничего не знаете о жизни. Вы еще почти дитя.

— Интересно! — с негодованием воскликнула она. — Ну ладно, вы убеждаете не верить вам. Ваше дело. Я, может, и не поверю. Но почему только из-за того, что вы никому не верите, и я должна...

— Вы правы, правы, — бормотал он.

— Вы и мне не вполне доверяете, иначе сказали бы, что вас тревожит.

— Знаю. Почему вы не выправите этот зуб?

— Потому что это больно. Да он мне и не мешает. И вообще это не так уж важно.

Она замолчала, прикусила губу и вдруг прыснула со смеху.

— Оставим этот разговор, — сказал Сэм. — Сестра, я свалял дурака.

— Да? — она приготовилась к серьезному разговору. Он вышел из-за стула и взял ее за локоть.

— Да. Я по глупости взял и принес вам подарок.

— Подарок? Мне?

Она послушно повернулась, и они вместе направились к выходу.

— А потом вдруг оробел. Все болтался тут, заставляя себя сказать вам... Он внизу.

— А что это?

— Я не мог внести его без... мм... разрешения. Его не засунешь в карман. Он в моей машине.

Они вышли в парадное. Ее руки уверенно и беззаботно поворачивали ручки, отпирали замки.

— Я ни за что не позволю вам увезти его назад.

Сэм нажал кнопку лифта. Он нервничал.

— Вам это может показаться ужасно глупым. Я сам в него влюбился. Но откуда мне знать, понравится ли вам...

— А что это?

— Прошу вас, пропустите меня вперед.

— Зачем?

— Я... Мне надо кое-что приготовить.

— Подарок?

Он кивнул.

— Но ведь вы хотите преподнести его мне, правда?

— Пойдемте со мной. Разумеется, если он придется вам по душе.

— Вы хотите, чтобы я пошла к вашей машине?

— Да, потому что... Пойдете?

— Ладно. А где она?

— Вон там, за углом. Скоро начнет смеркаться, — немного запинаясь проговорил он.

— А нам-то что?

У нее даже намека на подозрение не было. Она не защищалась, не оборонялась, нисколько не боялась, и это его заворожило, повергло в ужас, показалось вызовом.

— А вас разве не учили не верить человеку, который предлагает вам конфетку? — Он был возбужден. — Мама вас этому не учила?

— Но ведь это не конфетка, — с особым смыслом сказала она.

— Нет, не конфетка. Это еще послаще. Если только вы любите сладкое. А мне кажется, вы любите сладкое.

— Сэм, вы меня просто заинтриговали. Только зачем вся эта таинственность?

Подошел лифт.

— О, я сам — сплошная таинственность. — Казалось, он дурачится. — Тс-сс. Мы друг друга не знаем. Молчите. Идите за мной.

Девушка засмеялась.

Они вошли в лифт. Сэм старался на нее не смотреть. Где-то между этажами она заметила со светской любезностью:

— День был чудесный, не правда ли?

— Да, чудесный, — не глядя на нее, небрежно кивнул он.

Только бы перестало стучать сердце, а то еще, чего доброго, выпрыгнет из груди. Выглянув из парадного, он заметил у самой стены дорожку. По ней он и зашагал.

Шагал он очень быстро. Машина слишком близко. «Нельзя этого делать», — думал он. И знал, что все равно сделает.

Все зависит от нее. Стоит этой маленькой глупышке пойти за ним...