Такой прекрасный, жестокий мир

Сара зарегистрировалась в бристольской гостинице и два дня не выходила из своего номера. Сначала она хотела заказать билет на самолет и улететь куда угодно, лишь бы оказаться подальше от всей этой печальной истории, но в решительный момент не смогла. Кейти сойдет с ума от беспокойства, и невозможно бросить так много незаконченных дел.

Где бы она ни спряталась, не убежать от главного вопроса: кто она на самом деле? А другие проблемы: клуб, Джун, Фелисити? А ее отношения с Антонио? Да, она сказала, что любит его, но на своем горьком опыте убедилась, что любовь не застраховывает от предательства.

Покинув гостиницу, Сара выехала на автостраду гораздо медленнее, чем пару дней назад. Ее гнев сменился жалостью. Не следовало оставлять Джун в таком состоянии. Однако вряд ли она могла поступить иначе, чувствуя, что ее предали.

Что делать дальше? Хорошо бы поговорить с Кейти, но не хотелось возвращаться в клуб. Сейчас больше всего ей хотелось найти свою настоящую мать. Единственная ниточка к ней – письмо из Бразилии. Странно, как эта страна постоянно вторгается в ее жизнь.

Сара вспоминала Стюарта и их разговоры. Он как-то назвал себя слабым человеком, многим пожертвовавшим ради карьеры. Он имел в виду и Фелисити? Знал ли он, что Фелисити беременна? Пытался ли заставить ее сделать аборт?

Сара хотела бы возненавидеть Стюарта, но не могла, несмотря ни на что. Если вначале он не хотел иметь ребенка, то потом явно постарался загладить свою вину. А Фелисити? Почему Фелисити отказалась от нее? Почему выбросила из своей жизни крохотную Джастину как ненужный хлам?

Сара подумала о детях, которых у нее никогда не будет, и почувствовала острую боль. Что может заставить женщину отказаться от своего ребенка?

Единственный человек, который мог бы ответить на ее вопросы, был мертв.

Но его жена жива! Сара остановилась у ближайшего телефона-автомата и набрала номер. Кристофер Херд в большом долгу перед ней.

– Дорогуши, я не могу ответить…

Автоответчик. Сара набрала номер «Геральд», и ее тут же соединили с Хердом.

– Кристофер, это Сара.

– Сара! Я хотел объяснить…

– Не утруждайте себя светской беседой. Мне необходимо увидеть Синтию, и я нуждаюсь в вашей помощи.

– Но…

– Не перебивайте. Она встречается… с теми, кого не знает?

– Надо узнать у ее секретаря, но я случайно слышал, что днем у нее собрание с группой банкиров. Не знаю, как это может помочь.

Сара быстро соображала. Имена посетителей Синтии вносятся в приемной в отдельный список.

– Все, что вы должны сделать, это внести имя в список внизу. Скажите, что из банка по ошибке позвонили вам и сказали, что присылают еще одного человека.

– Меня уволят.

– Если вы немедленно это не сделаете, я позвоню в «Мейл». Уверена, что они заинтересуются вашим прошлым.

– Ладно, ладно. Как назвать вас?

– Мисс Смит сойдет. Я еду.

Синтия улыбнулась посетителям, мысленно проклиная Стюарта за то, что из-за него ей, Синтии Харгривс, приходится просить милостыню у денежных мешков.

– Как вы увидите из документов, мы ожидаем получить прибыль, достаточную для покрытия текущих расходов, уже в следующем квартале.

– Но это только планы, – возразил Сэмюэл Белфилд. – Нет полной уверенности в том, что «Прямой эфир» найдет своих зрителей, не так ли, миссис Харгривс? Можете ли вы конкурировать, например, с Би-скай-би?

– Безусловно, – резко ответила Синтия, затем, вспомнив, с кем разговаривает, смягчилась. – Мистер Белфилд, если я не ошибаюсь? Я думаю, что с нашим подбором программ мы можем конкурировать с Би-скай-би на всех фронтах. Джон, – обратилась она к своему секретарю, – покажите мистеру Белфилду проспекты Би-скай-би и наши.

Джон вскочил и разложил проспекты перед всеми банкирами.

– Как я вижу, вы планируете канал классических кинофильмов, – сказал другой банкир. – Как я понимаю, «классическими» называют те фильмы, которые уже несколько раз показывались по телевидению?

Остальные банкиры рассмеялись.

– Вы думаете, что идиотам, покупающим «тарелки», не все равно, видели они это раньше или нет? – Джон предупреждающе затряс головой, и Синтия понизила голос. – Конечно, мы заказали несколько новых голливудских блок-бастеров.

Мистер Белфилд откашлялся.

– Я бы сказал, что по грабительской цене.

– Это мои день… – Синтия не закончила предложение. Теперь это не ее деньги. Она понадеялась, что Стюарт горит в аду.

– Миссис Харгривс, если мы одолжим пятнадцать миллионов, которые вы просите, когда примерно можно ожидать возвращение долга? – спросил мистер Белфилд, разглядывая лежащие перед ним документы. – Здесь ничего об этом не говорится.

– Я знала, что любой срок будет непременно оспорен вашими собратьями… и дамами, – добавила Синтия, вовремя вспомнив о двух сидящих за столом женщинах-банкирах, – поэтому я подумала, что мы детально обсудим это здесь. – Она неестественно засмеялась. До того нелепого завещания ей за всю жизнь не пришлось просить ни пенни. Какое унижение.

В этот момент дверь конференц-зала распахнулась.

– Какого черта вы сюда явились? – рявкнула Синтия.

– Мне надо поговорить с вами.

– Как вы вошли? Джон, пусть эту женщину немедленно выведут отсюда.