Такой прекрасный, жестокий мир

– Он просто хотел найти Оскара и вернуться в Англию за вами, – сказал журналист. – Я никогда не видел Антонио таким влюбленным. Надеюсь, вы пригласите меня на свадьбу.

– Конечно. – Сара улыбнулась, страстно желая разделить его оптимизм. Но даже если Антонио выйдет живым из этой передряги, сможет ли он когда-нибудь простить ее?

– Вот мы и приехали.

Флавио свернул с прибрежного шоссе на взбирающуюся вверх по склону дорогу, в конце которой среди тропического сада стоял белоснежный особняк. Выйдя из машины, Сара услышала беспокойный шум океанских волн внизу.

– Какая красота, – прошептала она.

– Идемте, идемте.

Флавио позвонил в дверь, нетерпеливо покачиваясь на пятках. Дверь открыла горничная и – после короткого разговора с Флавио, из которого Сара не поняла ни слова, – провела их в огромный зал, похожий на бальный. Сотни огней массивной люстры отражались в огромных старинных зеркалах и натертом паркете. В дальнем конце зала золотистые парчовые портьеры были отдернуты, и за распахнутыми стеклянными дверями виднелись сады и океан. В воздухе смешивались ароматы моря и орхидей. Интересно, что – после жизни в трущобах – думает об этой роскоши Оскар?

– Флавио!

Сара обернулась. Высоко держа голову, необыкновенно элегантная в изумрудно-зеленом шелковом платье до пола, к ним приближалась графиня. Большая часть ее лица была скрыта темными очками, как в тот день в Куэнке. Сара даже подумала, не слепая ли эта женщина.

– Мария, это Сара Мур, подруга Антонио. Она может помочь в его розысках.

Графиня сдернула очки.

– Сара Мур?

– Да. Я очень рада познакомится с вами, – сказала Сара, вглядываясь в зеленые глаза графини. – Я хотела… – она осеклась.

Лицо графини вдруг мертвенно побледнело.

– О Боже! – прошептала она, затем вдруг пошатнулась и упала на пол без сознания. Юбка ее платья раскинулась вокруг нее, как лист кувшинки.

Флавио сорвал с себя пиджак и аккуратно подложил его под голову графини.

– Я не понимаю.

Сара опустилась на колени. Ее сердце билось неровно, как… Зеленые глаза! Комната закружилась, и Сара вцепилась в рукав рубашки Флавио.

– Она! Это она!

– Кто? – спросил Флавио, ошеломленный удивительным поворотом событий.

Сара не могла говорить. Она шевелила губами, но слов не было слышно. Флавио подвел ее к стулу. Он был совершенно сбит с толку и не знал, кто из двух женщин больше нуждается в его помощи.

– Сара, объясните наконец, что происходит?

Он встряхнул ее за плечи.

Широко раскрытыми глазами Сара смотрела на распростертую на полу женщину.

– Графиня… Это – моя мать.

Эти глаза. Она знала… Знала с того момента, как графиня сняла очки, только понадобилось несколько секунд, чтобы истина дошла до ее сознания.

Сара смотрела на саму себя в зрелом возрасте. Она заглянула в будущее, а ее мать – в прошлое.

Глава 42

Когда через несколько минут графиня очнулась, Сара стояла на коленях, держа ее за руку.

– Мама… – неуверенно прошептала она, и графиня безутешно разрыдалась. – Все хорошо, все будет хорошо, – повторяла Сара снова и снова, пока всхлипывания не затихли.

Флавио помог графине подняться и провел ее в маленькую неосвещенную приемную. Сара шла за ними, двигаясь словно в трансе. Ей казалось, что она спит и видит сон.

Флавио распахнул резные деревянные ставни, и комнату залил лунный свет. Затем он усадил пожилую женщину в роскошное кресло. Сара села напротив. Флавио включил свет, но графиня воскликнула:

– Нет!

Осознав свою ошибку, журналист щелкнул выключателем.

– Простите.

– Мои глаза очень чувствительны к свету. Столько лет на этом слепящем солнце!

– Мне выйти? – нервно спросил Флавио.

– Думаю, так будет лучше. – Дрожащими пальцами графиня никак не могла справиться с зажигалкой. – Но если ты хочешь, чтобы Флавио остался…

Сара отрицательно покачала головой.

– Мне надо кое-кому позвонить, – сказал журналист, радуясь предоставленной возможности исчезнуть.

– Даже не знаю, что сказать тебе, – едва слышно произнесла графиня, когда он вышел. – Наверное, ты о многом хочешь узнать.

«Но с чего начать?» – подумала Сара, глядя на мать, окутанную облаком сигаретного дыма.

– Почему вы отказались от меня? – спросила она, еле сдерживая гнев. Этот вопрос казался ей самым важным.

С минуту графиня не отвечала. В тишине слышался лишь стрекот цикад из сада.

– Ты должна понять, – наконец произнесла она. – В 1966 году Англия была совсем другой.

– Как может мать отказаться от своего ребенка?

Сара с трудом могла отнести слово «мать» к сидящей напротив женщине.

– Было так много причин. Я была с другим, не с твоим отцом…

– Стивен Пауэлл?

Графиня изумленно посмотрела на Сару.

– Откуда ты знаешь? Это Стюарт тебе рассказал?

– Косвенно, – с горечью сказала Сара. – Вы понимаете, что каша, заваренная вами обоими, привела к похищению Антонио?

– Как это может быть?

– Грехи отцов. Стюарт завещал мне свое состояние. И половину футбольного клуба…

– «Камден», – выдохнула пожилая женщина.