Такси! Такси!

Можно было доказывать или дать пощечину, но слишком тяжелая у Юрия рука. Как подобает мужчине, он простил, только попросил диетсестру, чтобы пересадила она его за другой столик - не может видеть одного человека, теряет аппетит, а ему надо поправляться, у него ответственная работа.

- Какая же? - спросила она просто из деликатности.

- Таксист я, - заявил Юрий и посмотрел испытующе, как отнесется женщина к такому ответу.

- Ой как хорошо! - воскликнула диетсестра. -

Не из Москвы? Вы знаете, у меня в Москве такой интересный случай с такси произошел…

Ничего интересного, впрочем, не случилось: просто довезли ее по перепутанному адресу. Эка невидаль! Но Юрий был благодарен оживленности женщины, искренности восклицания.

Случился подобный разговор недавно и у Сергея. Молод он - впечатление от недоброжелательного отзыва о таксистах осталось у него надолго. Был сердит, несколько дней не хотел с пассажирами разговаривать: будет мелким бисером рассыпаться перед ними, а потом станут они поносить всех таксистов. Уже тогда он что-то задумал, и братья догадались, что именно, только не стали ни расспрашивать, ни отговаривать. Разве что больше начали рассказывать о своем житье-бытье.

К Юрию на шоссе Энтузиастов села пожилая женщина.

- В Тушино, - сказала она. А потом спросила:

- Крутишь давно?

Юрий внимательно поглядел на пассажирку. Удивило не то, что сказала ему «ты». Поразила сердечность вопроса. Так и оказалось: старая такси-стка! Кажется, с тридцатого года ездила, теперь на пенсии.

- Хочешь, покажу, как ездят старые кони?

- Конечно, - ответил он.

- Тогда слушайся меня!

И женщина приняла командование на себя.

Как знала она Москву! Нет, не улицы и переулки - дворы и дорожные знаки! Они вваливались в какие-то дворы и задворками, задами напрямик обходили запретные «кирпичи», спрямляли себе дорогу вдвое.

- Да там кирпич висит! - восклицал иногда Юрий после ее команды, но все-таки слушался.

- Мы того не знаем, повесили далеко - нырнем сюда, бери левей, а теперь сюда.

Как интересно они ехали! Домчались быстро. Пожилая женщина помолодела, вышла из машины счастливая, гордая, только выбиралась с трудом.

- Хорошо поездили! - поблагодарил восхищенный Юра. - Ай да старые кони!…

Леша рассказывал, как мчал человека на поезд, утром, когда было совсем пусто. Опаздывали, и Леша три раза подряд нырнул на красный свет. Знал, что преступление! И как назло, откуда ни возьмись - машина с рупором. На всю улицу приказывает остановиться. Остановился, приготовил права - понимал, что распрощается с ними. И поделом! Напрасно принял так близко к сердцу беду опаздывающего к поезду человека.

Леша не оправдывался. Все сказал пассажир - предъявил билет. Посадочный талон - на нем время отправления поезда. И чудо! Милиционер отпустил:

- Поезжайте быстрее. Только предупреждаю: если еще раз на красный свет… Тогда не пеняйте…

Саша нашел на полу паспорт - наверное, того человека, что вышел у Павелецкого вокзала. Штампик прописки: «Воронеж, Студенческая улица, 31…» Вернулся на вокзал, примчался за пять минут до отхода поезда к дежурному, тот сразу по радио объявил, потом передали по поездному радио. И в последний миг примчался взъерошенный человек, без шапки, без пальто. Выскочил из вагона, побежал по платформе - после того, как назвали его по радио, сообщили про оставленный паспорт. Вскочил в последний вагон и махал, махал рукой таксисту, выражая этим все добрые чувства, какие только есть на свете.

И еще братья затевали разговор о товариществе, которое крепче всего у таксистов. Чуть ли не братом Юрия стал Володя Хачатурян - машина их породнила, связала любовь к ней. Как бы ни устал каждый из них после смены, не уйдет домой, пока не приберет ее, «напоит» и «накормит» - маслом, водой, горючим, пока не надраит ее до блеска - хоть в гости отправляй. Зато утром никаких неожиданных огорчений, садись - и рули.

Так ведет себя Юрий, этим ему отвечает Володя. А Юрий выезжает из парка рано - в шесть утра. Сам напросился на такой график. Рано вставать ему не привыкать, зато рано и домой приходит. В шесть вечера всегда дома, можно еще с младшей дочерью выйти на улицу погулять. Володя начинает в восемь. Возвращаясь с работы, забежит домой к сменщику - рядом же, на той же Новоалексеевской.

Экипаж Симанженкова - Хачатуряна - лучший в парке. За год их машина пробежала 160 тысяч километров. Человек, имеющий личный автомобиль, не наездит за то же время и десятой доли.

В день такси пробегает в среднем 450 километров! Тяжелая работа… И дело не только в сотнях ежедневных километров, опасных гонках - как бы осторожно ни вести себя, опасность все же всегда велика. Работа труднее еще потому, что рядом человек. Не груз везешь - с человеком надо поговорить, ну хотя бы два слова сказать, подстроиться к нему.

Всего этого Сергей не выдержал… Сказал братьям:

- Ухожу. Буду ездить на «рафике». Полдня стоять, полдня ездить. Без всякой спешки.

Братья отговаривать не стали - действительно трудно. А в парке говорили:

- Было четыре таксиста, у них четыре дочери, четыре сестры, у них четыре сына. Было кругом четыре. Было…