Такси заказывали?

Утро было замечательным! Оно началось с Сашиных глаз и продолжилось с ними. Я ловила свет серо-голубого счастья в пушистых ресницах за завтраком, в машине, в гостинице, где мы, деловые и солидные, встречали топ-менеджеров, и в офисе «Карлоффс», который больше не казался мне чужим и холодным. Он был прекрасен — ведь это владение моего Мистера Совершенство! Я восхищалась им, уверенным, собранным, имеющим блестящий ответ на любой вопрос, способным руководить массой людей одним жестом, одним словом! Настоящий Король Лев, царственный, неподдельный, мой!

Воздух был напитан нашими взглядами, они встречались то и дело, расширяя нас до целого мира, наполненного радостью. Он любит меня! Я ощущала это! Ловила любовь порами кожи при случайном касании рук, впитывала с его запахом и теплом, безмерно счастливая и летающая.

Как же легко сегодня переводилось! Слова, фразы, цифры и термины переливались сквозь меня, словно я была прозрачным сосудом с двумя горлышками. Торговые условия и варианты новых видов партнёрства струились беспрепятственно, словно музыка. Мой Король Лев был со мной, и приятно было стать его арфой! Я даже не знала, что так красиво могут звучать диаграммы и графики, что есть поэтичность в должностных обязанностях и красота в маркетинговой отчётности! Я была лишь сосудом, а Саша всё это понимал, глубоко и серьёзно, оперировал данными и вызывал восхищение!

Неприятным было лишь то, что пара американцев и француз в свободное от цифр время настойчиво пытались уделить мне внимание, шутили неуместно и пропускали между строк ненужное. Но я ускользала от них, была рядом с Сашей, улыбалась всем и никому, пока не встречалась снова глазами с моим Мистером Совершенство.

Один лишь благородный на вид турок, господин Озчивит, вчера так же смотрящий на меня с интересом, сегодня понял, что это лишнее, а возможно, уловил один из наших с Сашей взглядов. Впрочем, отныне для меня других мужчин, кроме моего безупречного Льва, не существовало!

«Я люблю тебя!» — шептали мы друг другу в минуты уединения. И снова волшебные касания рук, дрожь и тепло, пока собираешь огромные листы с планограммами или переводишь в спящий режим проектор. Быстрый поцелуй, горячий и трепетный перед обедом в ресторане бизнес-центра, и снова работа.

Хотелось сбежать от всех и остаться наедине с ним, только с ним, но я знала, как важен для Саши этот день и тоже выкладывалась на полную. Сегодня всё для меня изменилось. Даже сплетницы, даже маслянисто поглядывающие иностранцы с видом самых главных и важных больше не казались мне противными, наоборот. Хорошие такие, дышат, моргают. Одни пыхтят, суетятся, волнуются, другие говорят что-то, делают важные лица, ручками-ножками шевелят. Как настоящие! В галстуках! Милота…

После обеда прибыли директора фирм-партнёров, и вновь пришлось работать без устали и возможности остаться вдвоём. Только в четыре часа Саша объявил перерыв и, приобняв меня нежно в кабинете переводчика, покрыл поцелуями моё лицо, отпуская отдохнуть и переодеться к балу.

— Сашенька, — я погладила его по щеке, коснулась затылка и сильной шеи, — может, ты всё-таки скажешь, что задумал? Мне кажется, ты всё-таки согласился с моими сумасшедшими родителями. Не нужно, они научат тебя плохому!

— Всё будет хорошо, — улыбнулся он и хмыкнул, наморщив нос. — Кстати, они прикольные! Я б с такими дружил.

— Саш, ты не можешь одобрить их махинации и интриги! Это же глупо — отвлекать Лиз на моего папу! Он ведь не ты!

Мой Мистер Совершенство поцеловал меня в лоб.

— Ни о чём не волнуйся!

— Но я…

— Оставь мужчине решать проблемы. Принимать решения — это мужское дело! А ты девушка, ты — чудо! И так много работаешь! Кстати, очень хорошо.

— Спасибо, Сашенька! Для тебя! — расцвела я и тут же была расцелована.

«Как странно, — думала я, чувствуя тепло любимого мужчины, — мне не нужно ничего решать!» Я так привыкла разбираться со счетами, неприятностями и жизненными барьерами сама. В целом я и не против этого, я же взрослый человек и давно. Но вдруг мне говорят: я решу сам. От этого мурашки по коже. Может, в этом и есть истинная сущность мужчины? Только это так хорошо, что страшно привыкнуть… И тут я вздрогнула внутренне, вновь застав себя за тем, что думать не следовало. Я подняла глаза и сказала:

— Прости меня!

* * *

Я привык к многозадачности, но сегодня от меня требовалось быть, по меньшей мере, Гаем Юлием Цезарем, если роль Остапа Бендера не считать… Наш офис работал как один слаженный организм, в котором я — мозг.

Концентрация — моя сильная сторона. Благодаря ней, я выигрываю там, где другие не могут. Но сегодня я понял, что мне также необходима гибкость, ибо переходить от нежности к графикам, от ревности к рационализму оказалось делом для меня сложным.