Таксист. Маша

«Заснуть в обнимку и проснуться, не изменив позы». Артём думал, что такое бывает только в девчачьих романах про любовь. Но следующим утром он обнаружил Машу в своих объятиях и, если ему не изменяла память, именно так они и заснули. Маленький комочек бесподобного счастья – Маша спала, обняв Артёма одной рукой, вторая, маленькая, почти что детская ладошка лежала на груди у Артёма. Он захотел убедиться, что ему ничего не приснилось. Он приподнял одеяло и с наслаждением посмотрел на обнажённое тело Маши: нет, ничего не приснилось. Она была здесь, она спала в объятиях Артёма и прошедшим вечером Артём стал её первым мужчиной.

Полежав еще несколько минут, Артем внезапно подумал о завтраке. И снова подумал об этом не так. Не потому, что он захотел есть.

Когда он понял, что именно в мыслях о завтраке было “не так”, он удивился сам себе еще больше: дело было в том, что вплоть до этого дня Артем был абсолютно уверен, что завтраки в доме должна готовить женщина и временами мечтал о том, что первое, что его будет ждать в жизни с любимой женщиной – это вкусный и заботливо приготовленный ее руками завтрак.

Артем крепко задумался. Да, тогда он мечтал об этом. Но, во-первых, он мечтал не о Маше, а об абстрактной, обезличенной спутнице, которая должна появиться в его жизни и провести с ним остаток дней. А во-вторых… Были ли в этих мечтах какие-то чувства к этой спутнице? Или он мечтал лишь о том, что “принято у людей”? Артем попытался реанимировать свои мечты о семейном счастье и не смог дать себе ответа на вопрос, фигурировали ли в этих мечтах чувства.

Однозначно он понял одно: даже если в этих мечтах и было место чувствам, то эти чувства были явно очень далеки от того, что он испытывал к Маше.

Что же он чувствовал? Попытавшись разложить “по полочкам”, он мысленно перечислил: страсть, смешанная с безграничной нежностью, желанием заботиться и оберегать Машу, жить ради нее…

И? Ах, да! А прямо сейчас – непременно приготовить для нее завтрак!

Он аккуратно вылез из-под одеяла. Маша продолжала крепко спать не шелохнувшись. Артём намеренно, чуть громче, чем обычно, пошуршал джинсами, звякнул пряжкой ремня и поелозил по полу стоящими возле кровати тапочками.

"Крепкий сон – залог здоровья" – удовлетворенно сказал про себя Артем и выскользнул в коридор, закрыв за собой дверь.

Поход в магазин должен был занять не больше пятнадцати минут, поэтому Артем не стал тратить время на то, чтобы писать Маше записку на случай, если она проснётся.

Стоя перед полками в супермаркете, Артём впервые в жизни не думал о завтраке номинально. Он ответственно подошёл к выбору сыра, яиц, джема, хлеба, помидор, и зачем-то купил маленькую коробочку свежей малины и горшочек с ягодами физалиса.

Вернувшись домой, Артём убедился в том, что Маша все ещё спит и с неистовым усердием, тщательно выверяя каждый свой шаг, принялся готовить яичницу. Пока она поджаривалась под крышкой, Артём приготовил в микроволновке бутерброды с сыром, расставил все на кухонном столе, и, ещё раз оценив результаты своего труда, с удовлетворением цокнул языком и на цыпочках пробрался в спальню.

Он лег рядом с Машей и подумал о том, что с завтраком он, наверное, поторопился. «А если она проспит еще несколько часов? Все остынет» – подумал он. Он решил, что если оно будет так, то с джемом и физалисом ничего не случится, а яичницу можно будет подогреть в микроволновке, пока Маша будет умываться. Но Маша приоткрыла глаза и Артем замер.

– Доброе утро, сонные глазки! – Сказал Артем шепотом.

Маша еле заметно улыбнулась и пристально посмотрела Артему в глаза.

– Ты выспалась? Все хорошо?

Маша не шелохнулась. Артем слегка забеспокоился и предпринял несмелую попытку обнять Машу, положив свою руку ей на спину. О том, что на самом деле все не просто хорошо, а в высшей степени замечательно, Маша дала понять, не сказав ни слова: она снова сжалась в комочек и прижалась к груди Артема.

– Солнышко… – прошептал Артем, зарылся рукой в русые волосы и погладил Машу по голове.

Так они пролежали еще несколько минут, потом Артем спросил:

– Ты хочешь кушать?

Маша подняла на него глаза и закивала.

– Ну еще бы… Когда ты последний раз ела? Пошли на кухню. Пока ты спала, я постарался. Хочешь я дам тебе свою самую большую майку?

– Хочу. – Игриво улыбнулась она.

Маша пошла в ванную и умылась на скорую руку. Она зашла на кухню как раз в тот момент, когда Артем клал на тарелку свою порцию яичницы. Кажется, она у него на самом деле удалась на славу.

– Садись завтракать, Машенька, – сказал Артем полным нежности голосом.

Маша села за стол, и вместо того, чтобы оценить все старания Артема, взяла с тарелки кусок хлеба, посмотрела на него, затем куда-то в сторону окна, а потом на Артема. И, будто проснувшись окончательно от какого-то неожиданного события, наступление которого она осознала сию секунду, тихо сказала серьезным, тихим голосом:

– А Машенькой меня еще никто не называл…

У Артема екнуло сердце. В его голове снова пронеслись тысячи глупых мыслей, начиная от тяжелого детства и заканчивая тем, что Маша – не настоящее имя Маши.