Тактический рывок (СИ)

Олег, чье сознание буквально захлестнуло потоком видений и эмоций, не подсмотренных или подслушанных, а наоборот, транслируемых на всю округу и тем как-то облегчающих небожителю попытки остаться в живых, аж зашатался и сел прямо там, где стоял. Другим, не имеющим его ментальной стойкости, пришлось хуже, судя по катающейся по палубе с рычанием Доброславе, опасно накренившемуся борту корабля и перекатившейся через него снайперской винтовке, выпавшей из безвольных рук сибирского татарина.

Драконы, бывшие одними из немногих, кто мог составить Олегу достойную конкуренцию в ментальной стойкости, набросились на раненное божество словно пираньи, явно горя желанием закончить начатое. Вот только крик небожителя разрушил или как минимум ослабил действие тех чар, которые придавали крылатым ящерам воистину неестественную скорость и несмотря на то, что он был ранен тяжело, возможно смертельно, многорукого гиганта было рано списывать со счетов. Все оставшиеся рабочими конечности этого существа на несколько секунд прекратили зажимать потоки бьющих изнутри жидкостей, и оружие само подскочило с земли, возвращаясь в гостеприимно распахнутые ладони. А уже пикирующие к своей цели владыки неба, начавшие поливать открытые внутренности врага своим пламенем, затормозить или уйти в сторону не успевали, и жестоко поплатились за это. Сразу две чешуйчатых шеи перерезал взмах громадной сабли, копье пробило третьего дракона навылет, использованный на манер дубины лук проломил башку четвертого, а последнему из неудачников, схваченному голыми руками, тупо свернули шею как куренку. Кинувшимся наутек ящером еще и вслед щитом запустили, использовав тот на манер метательного диска, но улепетывающий родич динозавров отделался всего лишь хвостом и частью левой задней лапы, которые ему срезало под корень.

Незатихающий крик божества, казалось, взял новую высоту, после того как внутренности небожителя как следует окатило драконьим пламенем. Вновь выронив свое оружие, он его сбил буквально за пару секунд, но ущерб уже был нанесен и отменить его было не так-то просто. По меньшей мере треть летучих кораблей, которые видел чародей, рухнула вниз, разом разучившись сопротивляться гравитации. Но раньше, чем они успели разбиться, на земле чего-то взорвалось и взорвалось очень неслабо, поскольку фонтан земли поднялся выше летательного аппарата. Воздух дрожал и местами рвался как мокрая салфетка. Вернее, дрожала и рвалась сама реальность, и в открывшие бреши оракул-самоучка очень старательно пытался не смотреть, ибо интуиция нашептывала ему — ничего хорошего там нет. А еще его взгляд могут заметить. И заинтересоваться. Раненное божество пыталось уйти с поля боя, напрягая все имеющиеся силы и даже терзая само себя, лишь бы добиться еще немного больших результатов. Ибо отступить оно собиралось не туда, откуда пришло, для этого ему было достаточно лишь сделать несколько шагов назад, что явно было по силам исполину, чей кажущийся бесконечным крик терзал саму ткань мира. Он хотел открыть себе проход туда, где ему помогут, вылечат, не дадут окончить свою вечность жалким неудачником, проигравшим в бою даже не равному себе, а каким-то ничтожным смертным муравьям, пусть и настроенным очень решительно.

Над головой кричащего из последних сил небожителя раскрылась тонкая щель, откуда лился приятный успокаивающий свет, что каким-то образом мог облегчить просто узревшим его людям даже муки, причиняемые непрекращающимся криком божества, до сих пор терзающим и слух, и ткань реальности. И многорукий исполин, успевший вывалить на землю немалую часть своего внутреннего мира, втянулся туда, словно расплакавшийся ребенок в материнские объятия. Он не столько сам ушел, сколько его забрали. Олег был уверен в этом совершенно точно. А еще он мог бы поклясться, небожителю, попавшему в едва не закончившийся для него фатально переплет — устроят хорошую взбучку. Потом, когда вылечат, вымоют, успокоят…И подвергнут санкциям. Может быть, даже в виде домашнего ареста.

— Ну, нифига ж себе божественное бедствие он устроил, — пробормотал оракул-самоучка, когда его наконец-то отпустил поток видений, с трудом поднимаясь обратно на ноги и обводя округу мутноватым взглядом. Боевого мага в отменной броне, способной даже не прямой удар высшей магии сдержать, шатало словно пьяного, а голова его кружилась. Однако по сравнению с собственной командой, вяло колыхающейся, будто выкинутые на берег медузы, он держался еще бодрячком! А вот простые люди в зоне поражения крика сейчас и вовсе должны были в большинстве своем чувств лишиться, лежа вповалку…И, во многих случаях, захлебываясь. Кто в крови, кто в воде… — Вот нельзя было ему подобным образом покричать чуть раньше? Только прицельно, на противника…