Тактик

Первоначальный этап предполагает вхождение в контакт, с представителями профсоюзов САСШ, и некоторых криминальных сообществ. Особенно ирландских и итальянских, как наиболее радикальных. Мы предложим им ряд вооружений и взрывчатых средств, не имеющих аналогов на американском рынке, с тем, чтобы переориентировать криминалитет прежде всего на банки, и денежные хранилища. Вывоз денег, а так же их легализация будет вторым этапом операции. Несколько торговых кораблей под флагами Греции, Италии и Марокко, уже переоборудованы для вывоза долларов. Взамен мы будем продавать бриллианты, и платину, которая не учитывается в золотом обороте. Ну и главное, что мы будем продавать — препарат «Лунная радуга». Вещество вызывает краткую эйфорию, половое возбуждение, и полное привыкание с первого приёма. Стоить он будет дорого, так что окажется доступен лишь самой верхушке американского общества.

— В Америке полно оружия. — Пальмиро Тольятти удивлённо покачал головой. — Что мы можем им предложить такого, чего у них нет?

— Товарищ Новиков?

Кирилл кивнул.

— Слушаюсь товарищ Сталин. — Он встал и шагнув к стене, легко подхватил брезентовую сумку, переложил её поближе к столу, и раскрыв, стал выкладывать на стол различное оружие. — Прежде всего, мы предложим им компактный пистолет-пулемёт оснащённый глушителем. Он вдвое легче, меньше чем пистолет-пулемёт Томпсона, и настолько же надёжнее. Кроме того, у него довольно тихий звук выстрела, что очень важно. Сам пистолет-пулемёт спроектирован под оригинальный восьмимиллиметровый патрон, так что мы в любое время сможем прикрыть поставки боеприпасов. Ещё мы предложим им полностью автоматический пистолет, стреляющий очередями под тот же патрон, специальные взрывчатые ленты для вскрытия сейфов, и газовые гранаты.

— А эта… «Радуга»? — Подал голос Эрнст Тельман.

— Вот. — Кирилл вытащил из кармана небольшой пакетик с белыми таблетками и положил на стол. — Стоимость производства одной дозы сейчас около пятидесяти копеек, а когда наладим массовое производство, будет примерно десять — пятнадцать копеек. Для прессовки таблеток сделали роторный станок и прессуем до миллиона штук в сутки. Продавать планируем за десять долларов каждую порцию. Ни рабочим, ни служащим не придёт в голову выбрасывать такие деньги, а вот богатые люди, думаю, будут брать их с удовольствием. И прежде всего пожилые и лица преклонного возраста. Тестирование показало, что даже у восьмидесятилетних появляются соответствующие желания. Правда, — Новиков жёстко усмехнулся, — препарат вызывает психологическое и физиологическое привыкание, и если вдруг мы резко прервём поставки, то большая часть потребителей в лучшем случае получат сильнейшую депрессию, а в худшем кончат жизнь самоубийством [107].

— Адская смесь. — Тольятти покачал головой.

— Если для уничтожения Америки нужно будет вызвать дьявола, я, товарищ Тольятти, первым запишусь на курсы демонологов.

Сидевшие за столом, сдержанно рассмеялись.

— И нужно не забывать о других странах. — Сталин достал трубку изо рта и ткнул мундштуком в Берию. — Вы товарищ Берия, держите это дело под контролем. А непосредственным руководителем операции, решением политбюро назначается комиссар государственной безопасности Новиков.

Сталин перевёл взгляд на Кирилла и усмехнулся в усы.

Кирилл, отлично знавший немецкий и немного хуже итальянский, легко сошёлся с двумя деятелями рабочего движения уже хлебнувшими лиха. Кроме них, в операции были задействованы несколько сотрудников Меркулова осуществлявших технические мероприятия, и девять человек из корпуса, которых Кириллу пришлось оторвать от учебного процесса. Бажуков, Пётр Вольский, Умар Ходжаев, уже получивший капитана, Кузнецов, и пять девушек, под общим руководством Веры. Надю, как она ни рвалась на операцию, пришлось оставить дома, так как её животик уже разросся до того, что она ходила слегка переваливаясь.

Легенды и документы у всех были высшего класса, так что за эту часть Кирилл не беспокоился.

Вместе с Верой, перейдя весьма условную границу Финляндии, Кирилл уже через сутки был в Амстердаме, и сменив документы и внешность, пара села на пароход до Нью-Йорка.

Вера, для которой роскошь пассажирского лайнера была в новинку, тем не менее, держалась словно королева, которая из жалости позволяет перевозить своё царственное тело на таком плавучем сарае. Осанка, взгляд обжигавший холодом, и безупречный английский который ей ставили последний год несколько настоящих британцев, делали Веру в глазах стюардов кем-то из небожителей, а капитан лайнера обращался с ней словно с членом царствующего дома. Впрочем, всё это не помешало Вере, в первую же ночь, использовать своё служебное положение на всю катушку, оставив Кирилла к утру совершенно опустошённым, словно по нему пробежалось стадо лосей. И все пять дней пока лайнер пересекал Атлантику, она отрывалась, наконец дорвавшись до человека которого втайне любила все эти годы.