Талая вода

– Молодец, Григорич, теперь поворачивай на Александровскую и тихонько посмотри поближе, давай нам его номер.

Стоцкий повернул на Александровскую и неспешно пошёл вдоль улицы.

– Палыч, у него двигатель включён, стоит под парами. Номер К204УТ регион 161.

– Давай, Макс, живо пробей, чья это машина.

– Уже пробиваю.

– Кто там внутри? – спросил Мясницкий.

– Окна у него затонированы, ни хрена не видно, – ответил Стоцкий. – Я прошёл мимо, иду дальше по улице.

– Ты там далеко не уходи, зайди в какой-нибудь ближайший магазин. Что там, Макс, с номером?

– Зарегистрирована на Гринько Виктора Петровича, Матвеев-курган. Так, стоп… Под этим номером идёт другая марка машины…

– Ага, вот они где голубчики, теперь бы только не спугнуть.

Вдруг у Светы зазвонил мобильный телефон. Та резко перестала реветь и, отпрянув от Олеси в сторону, уставилась на неё заплаканными глазами. Потом она сунула дрожащую руку в карман и достала из него мобильный телефон. Она увидела, кто ей звонит и мертвецки побледнела.

– Не давай ей взять трубку, напирай, – сказал Сергей Павлович.

– Ты чего, Свет? – сказала заботливо Олеся, аккуратно беря её за руки.

– Я… не надо, Лесь, не надо… Света отпрянула было в сторону, её руки тряслись.

Олеся опять взяла её за руку с телефоном, на этот раз уже твёрже, вызов всё не переставал идти.

– Леся… – прошептала Света, слабо отрицательно мотая головой. Наконец телефон перестал звонить.

Из фольксвагена вышел высокий мужик и пошёл в сторону Гоголевского, – сказал в эфир Стоцкий.

– Да, вижу его, – сказал Мясницкий. Филипп, быстро иди к девчонкам, Григорич, заходи сзади, Гаврила уже едет, я тоже подхожу.

Короткостриженый мужчина в чёрной куртке быстро шёл пол улице по направлению к перекрёстку, он повернул и посмотрел вдоль улицы, Олеся и Света стояли от него метрах в тридцати.

И тут он заметил практически бежавшего к девушкам Филиппа, который смотрел прямо на него. Он быстро поднял руку вверх и махнул ей. Тут же белый фольксваген рванул с места и стремительно понёсся к перекрёстку, позади него на Александровской, показалась машина ДПС.

И тут, быстрым движением руки, мужчина выхватил бывший у него за пазухой пистолет и, казалось, не целясь, несколько раз выстрелил в сторону девушек.

Фольксваген, визжа резиной, остановился перед перекрёстком. Стрелявший мужчина быстро запрыгнул в уже открытую дверь. Тогда фольксваген рванул прямо на красный свет, через несущийся по Гоголевскому поток машин. Водитель фольксвагена зажал клаксон и каким-то чудом смог сманеврировать так, чтобы ни в кого не врезаться. Таким образом он смог пробраться через перекрёсток и стремительно понёсся прочь по Александровской. Машина ДПС включила сирену и тоже было попробовала сходу проскочить через перекрёсток, но из-за так опасно проехавшего по нему фольксвагена, на нём уже образовался затор и быстро это сделать не получилось.

– Давай, Гаврила, поднимай всех, у них номер не соответствует машине, есть за что их ловить! – закричал в рацию Сергей Павлович, который, находясь на некотором отдаление, ещё не понял, что в девушек стреляли.

Нападение произошло столь стремительно, что Олеся даже не успела толком испугаться.

Она услышала вскрик Светы. Та поскользнулась на покрытом мокрым снегом асфальте и упала на спину прямо в бывшую на улице слякоть. Олеся наклонилась, чтобы помочь ей встать, как тут заметила, что её пальто в области плеча порвано и немного поменяло свет. В Свету попали.

Тут же к ним подбежал Филипп.

– Олеся, ты цела?! – крикнул он, схватив её за руки. Он находился в сильнейшем нервном возбуждение

– Да. Света, она ранена.

Филипп тут же переключил своё внимание на Свету. Та всё ещё находилась в сознание, но теперь была до смерти перепугана и ошарашенно смотрела на подбежавшего к ним Филиппа.

Вторым к ним подбежал Стоцкий. Он сразу заметил, что Свету ранили и немедленно, достав мобильный телефон, куда-то позвонил.

– Перекрёсток Гоголевский-Александровская, огнестрел, грудь ближе к плечу, давайте живее! – крикнул он в трубку телефона.

Он быстро положил в трубку и, немного отойдя в сторону, опять кому-то позвонил.

Тем временем к ним подбежал Сергей Павлович, который долго не мог перейти дорогу из-за движущегося по ней потока машин.

– Епт. Он что, стрелял?! – воскликнул он, увидев лежащую на снегу Свету. Стекавшая из раны кровь уже образовала под ней небольшое красное пятно. Она по-прежнему была в сознание, но при этом страшно напугана.

– А я же тебя, блин предупреждал! – закричал на него Стоцкий, положив трубку мобильного телефона. – Да он чудом не положил их обеих!

– Ладно, не кипятись. Олеся цела, значит всё обошлось. Ну а тебя, Грушина, мы починим, не бойся. А вот и скорая подоспела.