Таланты и преступники

И Андрей решился. Они договорились, что в конце августа тот ляжет в клинику. Фомина его уже записала к доктору Савостьянову, одному из самых известных и высокооплачиваемых специалистов в стране. Это окончательно убедило Андрея, что бабушка не шутит, и деньги у нее действительно имеются.

Наталья перевела дух и вопросительно посмотрела на подруг.

— Как вам эта информация? А на квартире никаких денег не было.

— Ну, — протянула Светка с умным видом, — это ни о чем не говорит. Может, деньги лежат на счете. Кто же большие суммы наличкой держит?

— Да, это, конечно, возможно. Но факт в том, что у моей матери были деньги, — Наталья сделала ударение на слове «были». — И она, как любой старый человек, а тем более, в нашей стране, в банки не верила. Поэтому, скорее всего, они должны были храниться дома.

— Интересно, конечно, откуда у пенсионерки могут быть такие средства. А кстати, — заинтересовалась Алевтина, — какие вещи убитой обнаружили у вашего сына?

Наталья погрустнела.

— Вот, пожалуйста, я составила список. Как чувствовала, что вам может пригодиться. Подруги склонились над листом бумаги, молча шевеля губами.

— Странный какой-то набор, — резюмировала Светка. — Несколько мельхиоровых ложек, хрустальная пепельница, шкатулка с золотыми побрякушками, статуэтка рыбы, несколько иконок.

— Причем, статуэтка — советская штамповка, иконки обычные, в церкви купленные, современные. Да и золото ломаное. Мама говорила Андрею, что собирается его на переплавку отдать, — прокомментировала Наталья. — А в спальне у нее была другая шкатулка, там более ценные вещи лежали.

— Откуда вам это известно? Вы же, как я понимаю, с матерью много лет не общались?

— Мне Андрюша рассказал. Сказал, что если бы грабил, то взял бы другое золото, да и рыба эта несчастная непонятно кому и зачем нужна.

— А может, Андрея подставили? — с чувством выкрикнула Светлана. — И вещи подбросили?

— Я вот что думаю, — в противоположность подруге Алька говорила медленно, обдумывая каждое слово. — Может, вещи эти собирали хаотично, делая вид, что убитая ограблена. И хватали все подряд. Чтобы Андрею подбросить. Поэтому и набор такой. Конечно, мог и Андрей это взять. В спешке или в ужасе не осознавая, что делает. Хотя эту версию пусть полиция рассматривает, а мы будем исходить из того, что он не виновен.

Слезы, которые у Натальи на протяжении всего разговора рвались наружу, хлынули потоком.

— Ой, девоньки, какая у меня беда, помогите, Христа ради. Я вам заплачу, только докажите, что Андрейка не виноват.

Подруги бросились ее успокаивать.

— Что вы, перестаньте. Мы очень-очень постараемся. Мы и сами хотим докопаться до истины! Никаких денег мы не возьмем, — Алька ощутила заметный толчок под столом. — Во всяком случае, пока не найдем настоящего убийцу. А уж потом будем о расчете говорить.

Когда Наталья ушла, подруги остались в кафе, чтобы обсудить новую информацию.

— Ну, вот мы и расследуем дело. И как нам за него браться? Давай попробуем все записать и систематизировать, — раздуваясь от гордости, сказала Пустозвонова.

Алька категорически отказалась что-либо обсуждать, пока не поест. Светлане пришлось согласиться. Пообедав, подруги взяли листок бумаги, и стали записывать абсолютно все, что, как они считали, относилось к делу.

Из кафе они вышли уже в сумерках. В машине сыщицы продолжали оживленно обсуждать свое первое детективное расследование. Говорили много, но ни одной дельной мысли в их головы так и не пришло.

Светлана высадила подругу около супермаркета неподалеку от «Сатори». А сама, наконец, покатила домой, к мужу Вовке, который уже несколько раз звонил и беспокоился, куда подевалась его женушка.

Глава 37

Алька лениво бродила между полок магазина. Спешить было некуда, и неожиданно ее охватило такое чувство одиночества, что представив, как она приходит в пустой, по-гостиничному неуютный номер, Аля схватила телефон и позвонила Ваньке.

Тот ответил сразу, как будто только и ждал звонка.

— Привет, Огурцов.

— Привет, Веревкина.

— Как дела? Что нового в Толчино? Как на работе?

— Дела по-старому, у нас нового ничего, — он говорил односложно и, как будто, нехотя.

— Как Березкин? Как Аниськина?

— Софья Гавриловна сделала пластическую операцию. Или не операцию, но что-то типа того, что там дамы обычно делают. Березкин пошел на повышение.

Ванька снова замолчал.

— Ух ты, пластическую операцию, — ошарашено протянула Алевтина. — Это же каких деньжищ, наверное, стоит. А зачем в ее возрасте такое нужно? Может, она в аварию попала и лицо повредила?

— Никуда она не попала. И выглядит она сейчас на все сто, — сказал Ванька с вызовом. — А тебя чего интересуют наши провинциальные делишки? Или Остапов бросил?

Алька аж задохнулась от возмущения.

— Ну знаешь что, Огурцов! Больше никогда не буду тебе звонить, раз ты такой! Я думала, ты друг, а ты хуже врага. Прямо нож в спину. Эх ты!

Она бросила трубку. В носу противно защекотало, и по щеке скатилась одинокая слеза. Но Алька не умела себя жалеть, поэтому зло вытерла лицо и решительно направилась к лотку с мороженым.