Талибан. Ислам, нефть и новая Большая игра в Центральной Азии.

Пакистан же понес от этой торговли наибольшие потери. Центральное управление доходов (ЦУД) оценивало потери Пакистана от неполученных пошлин в 3,5 миллиардов рупий (80 миллионов долларов) в 1992/93 финансовом году, 11 миллиардов рупий в 1993/94 году, 20 миллиардов рупий в 1994/95 году и 30 миллиардов рупий (600 миллионов долларов) в 1997/98 году — невиданный рост год от года отражает усиление влияния Талибана.[290] Огромная паутина коррупции оплела Пакистан благодаря ATT. Все пакистанские ведомства, причастные к ней, брали взятки: таможня, таможенная разведка, ЦУД, пограничная полиция и руководящие чиновники в зоне племен. Доходные места на таможне покупались претендентами, которые давали взятки таможенному начальству, чтобы получить должность. Эти взятки, считавшиеся инвестициями, окупались по мере того, как вновь назначенные чиновники брали взятки с участников ATT.

Паутина включала политиков и министров провинциальных правительств в Белуджистане и СЗПП. Главные министры и губернаторы провинций выдавали подорожные для грузовиков и лицензии на экспорт пшеницы и сахара в Афганистан. Высшие армейские чины в 1995, а потом и в 1996 годах жаловались мне на то, что конкуренция между министрами и губернаторами при выдаче подорожных стала основным источником коррупции, парализующим весь административный механизм, затрудняющим и часто противоречащим политике ISI в Афганистане и дающим Талибану осуществлять повсеместный «контроль» за пакистанскими политиками.

По мере того как мафия расширяла свою деятельность, она раздела догола и Афганистан. Миллионы акров леса в Афганистане были вырублены и отправлены на пакистанский рынок, никаких компенсирующих лесопосадок, конечно, не производилось. Заброшенные фабрики растаскивались, машины и цистерны разрушались, даже электрические и телефонные столбы были проданы в Лахор на металлолом. Мафия организовала местных угонщиков автомобилей в Карачи и других городах, автомобили переправлялись в Афганистан и затем продавались афганским или пакистанским клиентам. Шестьдесят пять тысяч автомобилей было угнано только в Карачи за 1992–1998 годы, большая часть из них оказалась в Афганистане только затем, чтобы вновь вернуться в Пакистан с новыми номерными знаками.[291]

Транспортная мафия также перевозила электронику из Дубая, Шарджи и других портов Персидского залива, экспортируя туда героин, спрятанный в афганских сухофруктах или сухой древесине. Для этого использовались самолеты Ariana, афганской национальной авиакомпании, контролируемой теперь талибами. Рейсы из Кандагара, Кабула и Джелалабада направлялись в сторону Персидского Залива, приобщая талибов к веку реактивной авиации и придавая контрабанде вдоль Великого Шелкового пути оттенок современной коммерции.

ATT придала новый стимул и так достаточно мощной теневой экономике Пакистана. Согласно одному исследованию, подпольная экономика Пакистана выросла с 15 миллиардов рупий в 1973 году до 1115 миллиардов рупий в 1996 году, а ее доля в ВВП возросла с 20 до 51 процента.[292] За тот же самый период уклонение от налогов — включая уклонение от уплаты таможенных пошлин — выросло с 1,5 миллиардов рупий до 152 миллиардов рупий и продолжает расти со скоростью 88 миллиардов рупий в год. Контрабандная торговля принесла теневой экономике около 100 миллиардов рупий в 1993 году и более 300 миллиардов рупий в 1998 году. Это составляет примерно 30 процентов от всего импорта страны (10 миллиардов долларов) и равно всем запланированным доходам государственного бюджета на 1998/99 финансовый год (300 миллиардов рупий). Кроме того, афгано-пакистанская наркоторговля составляет, оценочно, 500 миллиардов рупий в год.

В Северо-Западной Пограничной Провинции (СЗПП) рынки контрабанды, или бара, переполнены импортными потребительскими товарами, что приносит большие убытки пакистанской промышленности. Например, в 1994 году Пакистан, сам производивший кондиционеры, импортировал их на сумму всего 30 миллионов рупий. Афганистан, в котором почти не было электричества, импортировал путем ATT кондиционеров на 1 миллиард рупий, и все они оказались на пакистанских барахолках, подкосив местное производство. Если японские телевизоры или посудомоечные машины продаются по той же цене, что и сделанные в Пакистане, покупатели, естественно, выберут японские продукты. На барахолке в Хайятабаде, недалеко от Пешавара, для привлечения покупателей были открыты фирменные магазины, например, Marks and Spencer, Mothercare, Sony, в которых беспошлинно продавались фирменные товары. «АТТ разрушила всю экономику провинции, люди отказались от мысли зарабатывать честно и считают контрабанду своим естественным правом», — сказал в декабре 1998 года Махтаб Ахмад Хан, главный министр СЗПП.[293]