Талисман

– Думаешь, значит? Какой ты прекрасный капитан! Полагаю, мы еще поговорим о том, каким образом такой прекрасный капитан мог стать отцом этой лягушачьей мошонки.

Холодный взгляд вновь коснулся Джека.

– Но сейчас времени для этого нет, правильно? Нет. Я предлагаю тебе взять с десяток твоих самых крепких людей и быстро… нет, очень быстро… отправить их на Сторожевую дорогу. Ты ведь сможешь определить место происшествия по запаху?

– Да, Осмонд.

Осмонд глянул на небо.

– Моргана ждут к шести часам… может, чуть раньше. Сейчас два. Я бы сказал, что два. По-твоему, два, капитан?

– Да, Осмонд.

– А что скажешь ты, маленький говнюк? Тринадцать? Двадцать три? Восемьдесят один? Который час?

Джек таращился на него. Осмонд пренебрежительно усмехнулся, и Джек почувствовал, как вновь закипает ярость.

Ты причинил мне боль, и если у меня появится шанс…

Осмонд вновь смотрел на капитана.

– Я предлагаю до пяти часов попытаться спасти те бочки, которые остались целыми. После пяти надо как можно быстрее очистить дорогу. Это понятно?

– Да, Осмонд.

– Тогда пошел отсюда.

Капитан Фаррен поднес кулак ко лбу и поклонился. Тупо таращась на Осмонда, ненавидя его так яростно, что стучало в висках, Джек последовал примеру капитана. Осмонд отвернулся от них еще до того, как кулак Фаррена поднялся ко лбу, и направился к вознице, пощелкивая кнутом, наполняя двор звуками выстрелов из духовушки «Дейзи».

Возница услышал шаги Осмонда и начал кричать.

– Пошли. – Капитан в последний раз потянул Джека за руку. – Ты не захочешь это видеть.

– Нет, – пробормотал Джек, – Господи, нет.

Но когда капитан Фаррен толкнул правую створку ворот и они наконец-то покинули павильон, Джек это услышал – и слышал той ночью во сне: один выстрел карабина следовал за другим, и каждый сопровождался криком обреченного возницы. А Осмонд издавал какие-то звуки. От напряжения у него перехватывало дыхание, и определить, что это за звуки, не представлялось возможным, не посмотрев на его лицо… а этого Джеку как раз и не хотелось.

Впрочем, он и так практически не сомневался.

Он знал, что Осмонд смеется.

5

Они вернулись к главным воротам дворца, где толпился народ. Люди бросали короткие взгляды на капитана Фаррена и расступались перед ним. Капитан шел быстро, мрачный, погруженный в свои мысли, и Джек почти бежал, чтобы не отставать.

– Нам повезло, – внезапно нарушил молчание капитан. – Нам чертовски повезло. Я думаю, он собирался тебя убить. – Джек уставился на капитана, во рту у него пересохло. – Он безумен, ты знаешь, безумен, как человек, который гонялся за пирогом. – Джек понятия не имел, о чем речь, но согласился, что Осмонд безумен.

– Что…

– Подожди. – Капитан подвел Джека к маленькой нише, куда они зашли после того, как Джек показал капитану акулий зуб. – Стой здесь и жди меня. Ни с кем не разговаривай.

Он скрылся за пологом. Джек стоял, смотрел и ждал. Мимо прошел жонглер, глянул на Джека, не сбиваясь с ритма, продолжая подкидывать с полдесятка шаров. Стайка грязных детей следовала за ним, как за крысоловом из Гамельна. Молодая женщина с младенцем, который сосал огромную грудь, сказала, что может кое-чему научить его, если у него есть пара монет, показать, что маленький стручок нужен не только для того, чтобы писать. Засмущавшись, Джек отвернулся, его лицо горело.

Молодая женщина залилась каркающим смехом.

– О-о-о-о, этот симпатичный молодой человек СТЕСНЯЕТСЯ! Иди сюда, красавчик! Иди…

– Отвали, шлюха, а не то закончишь этот день в подземелье.

Капитан вернулся в сопровождении другого мужчины, старого и толстого, но в чем-то схожего с Фарреном: он тоже выглядел как настоящий солдат, а не персонаж комической оперы Гилберта и Салливана. Толстяк пытался застегнуть форменную куртку на большом животе, не выпуская из руки инструмента, напоминавшего валторну.

Молодая женщина с грязным младенцем убежала, даже не взглянув на Джека. Капитан взял у толстяка валторну, чтобы тот мог застегнуться, и что-то ему сказал. Толстяк кивнул, привел форму в порядок, забрал инструмент, отошел и поднес его к губам. Это был не тот звук, который услышал Джек, впервые попав в Долины. Тогда трубили несколько горнов, словно сообщая о чем-то важном: у Джека возникла аналогия с герольдами. Сигнал валторны напоминал фабричный гудок: предстояла какая-то работа.

Капитан подошел к Джеку.

– Пошли со мной.

– Куда?

– На Сторожевую дорогу, – ответил капитан Фаррен и с удивлением, а отчасти и со страхом взглянул на Джека Сойера. – Которую мой дед называл Западной дорогой. Она тянется на запад через все более мелкие деревни, до самого Пограничья. За Пограничьем она ведет в никуда… или в ад. Если ты пойдешь на запад, тебе в сопровождающие понадобится Господь, парень. Но я слышал, Он сам никогда не бывал дальше Пограничья. Пошли.