Талисман

– Ну, стукнул я его. Напросился. Нехер орать на пустом месте. Накажете? – Петя вздохнул. – Писать признание? Из меня хулиган, как из Вас балерина. Изнините, – Петя поглядел на следователя, тот усмехнулся, кивнул. Петя продолжил. – Мне сегодня тридцать шесть лет стукнуло. Я, как видите, не на рогах, не в компании друзей, да мало ли…– Петя махнул рукой. Помолчал. Продолжил говорить. – По сути я – домашний лопушок, лошара, чебурашка, у которого нет друзей. И, раз мне не стыдно в этом признаваться, можно понять, что я человек устоявшийся и спокойный. Не сложилось и не сложилось, что уж там. Вам, конечно, скучно это слушать. А Ольга – это такая неожиданность, прям подарок в мою тихую жизнь. Впрочем, – Петя кивнул твёрдо и спокойно протянул руку следователю.– Давайте бумагу, напишу, что нужно. Встречку кропать не буду. Виноват, в конце концов. Давайте.

– Не торопите меня, гражданин Петров! – следователь ухмыльнулся и прищурился. – Не надо ничего писать. Я так, по-отечески решил поговорить. Ну, неправ ты, конечно, что бабу смутил, но я знаю, как жизнь крутит нами, не осуждаю. Писать не надо, а семью эту в покое оставь. Пусть сначала свои вопросы между собой уладят. Тебе оно надо? Этот тупой пацан одумается, заберёт заявление, уверен. Жена его уверена, значит и я уверен. Опыт, друг. А не заберёт, вызову тебя и оформлю, что поделать. Ты нормальный парень. Подпиши бумагу, что до выяснения обстоятельств по данному делу, ты на связи. Номер телефона тоже – Протянул бланк Пете, Петя чиркнул подпись и дату. – Вот мой телефон, Меня зовут Александр Сергеевич. – Петя глянул на следователя, тот кивнул. – Да, да, как того самого. Вот люди, у всех одна реакция. Ну, хоть знают и то ладно. Равиль! – крикнул Александр Сергеевич. Дверь открылась, пошёл высокий, статный парень. В нём Петя узнал полицейского, который забирал его из дома. – Равиль, помоги этому молодому человеку найти выход, я с ним закончил. Потом ко мне зайди.

Петю провели на улицу, пожелали спокойной ночи и отпустили. Домой пришлось возвращаться самостоятельно.

*****

Равиль вошёл в кабинет следователя.

– Александр Сергеевич, я вернулся!

– Вот ты мне скажи, Раф, что за хрень происходит? – следователь невесело рассмеялся. – Что с людьми творится? Кстати, как там наш потерпевший? И давай без официоза, задолбало. Я вообще не понимаю, как этот задрот и задохлик, смог такую бабу к себе затащить и такому мордовороту ебло набить. Вот так и суди по внешности!

Равиль прошёл к креслу сел, потянулся.

– Да, Сергеич, всяко бывает. С потерпевшим ничего неожиданного. Нормально всё. Заявление забрал, жена постаралась, что-то там ему начирикала, и он забрал. Я даже не стал ссориться на тему «отвлекли от работы», понравилась мне ситуация. Так шугнул немножко, чтобы больше не повторялось такого. – Почесал за ухом. Налил воды из стеклянного кувшинчика, выпил. Потом спросил. – Сергеич, видел татуху у Петрова?

– Видел, там какие-то линии из-за воротника, пламя что-ли. И? – следователь насторожился, вспоминая приметы особо опасных преступников. – Я не облажался, отпустив его, случаем?

– Да нет, тут другое. Ведь у моего деда такая же татуха была. Я полностью видел, когда забирал Петрова, он вышул в расстёгнутой рубашке. Я сразу вспомнил дела. Это к тому, что ты говоришь «задохлик».

– Ну и что с того? Причём тут твой дед?

– Любопытный факт. Дед мой, татарин из мищеряков, был ростом – метр с кепкой. Любил путешествовать по всяким тибетам, тайландам. Что интересно – бабы его любили пиздец как. Все, поголовно. Не ревновали никогда, любили. Он так и не женился, а детей наплодил человек сто, точнее – сто девятнадцать человек. Правда и воспитывал всех, хули Мой отец один из них.

– История, конечно, правдивая? – следователь рассмеялся.

– Обижаешь, Сергеич. У меня дядь и тёть – сто восемнадцать человек. Нет, вру, двух уже нет в живых, сто шестнадцать. Чего я постоянно тащу всякую вкусноту сюда тоннами? У нас у татар принято своих греть. Но, правда с праздниками я попадаю – столько подарков надо! Лан, не суть, отвлёкся. Короче, дед, несмотря на столько баб, ни разу не попадал от руки ревнивых парней или мужей, он их пиздил или убивал и топил. Херли, поселение, черт знает, где было, на Узе где-то, кто там что разберёт – куда делся тот или этот, но не для протокола – факт. Так что, деда жутко мужики боялись и ненавидели многие, но дожил, паразит (фахише, езгай), до ста двадцати шести лет. Вот недавно, кстати, помер только. Отца «родил» в семьдесят два года. Здоровье у деда было – огого. Такие вот дела, начальник! – Равиль потянулся и позвал. – Пойдём, Сергеич, покурим. Чот расстроился я, любил деда, как ни крути.

– Пошли, Раф, – следователь встал и направился за парнем. Вышли вдвоём на крыльцо, закурили. Александр Сергеевич, выдыхая дым, спросил. – А к чему ты мне всё это рассказал? Опустим подробности про убитых твоим дедом. Дела минувшие, мне не интересные. Думаешь, твой дед(прости, господи) в какой секте сестоял? Без обид.