Талисман

Наверху, тут же у эскалатора, Джек увидел льющийся слева свет и, повернув туда, обнаружил длинный кривой коридор, пол и стены которого были выложены светло-коричневым кафелем. Как только поворот коридора скрыл его из виду всех находящихся на втором уровне, Джек увидел три автомата под прозрачными пластиковыми колпаками. Напротив телефонов располагались двери с надписями «М» и «Ж».

Забравшись под колпак, Джек набрал 0, потом код местности и номер отеля «Альгамбра».

— Слушаю вас, — сказала телефонистка.

— Я звоню миссис Сойер из четыреста седьмой или четыреста восьмой. Скажите, пожалуйста, что это Джек.

Телефонистка ответила, и сердце Джека бешено забилось. Она переключила звонок на аппарат в номере. Телефон прозвонил раз, два, три…

Затем наконец раздался голос матери:

— Боже мой, сынок, как я рада тебя слышать! Положение покинутой матери слишком тяжело для такой старухи, как я. Мне иногда кажется, что я навсегда тебя потеряла, когда ты не крутишься рядом и не советуешь мне, как поступать с посетителями…

— Ты просто слишком шикарна для большинства посетителей, — сказал Джек и почувствовал, что он сейчас расплачется с облегчением.

— С тобой все в порядке, Джек? Только не ври.

— Все хорошо, правда, — сказал он. — Да, хорошо. Я как раз хотел узнать, как ты… Ну, ты понимаешь, что я имею в виду.

В трубке раздался тихий электронный шорох, такой звук издает песок, когда ветер гонит его по пляжу.

— У меня все нормально, — ответила Лили. — Мне даже немного лучше. Я совсем не болею, если ты об этом беспокоишься. Мне хотелось бы знать, где ты сейчас?

Джек помолчал секунду, в трубке снова зашуршало.

— Я в Огайо. Очень скоро я буду у Ричарда.

— Когда ты вернешься, Джеки?

— Я не знаю…

— Не знаешь! Клянусь, малыш, если б твой отец не называл тебя этим дурацким именем — маленький странник — и если б ты тогда попросил об этом десятью минутами раньше или двумя минутами позже…

Громкий треск поглотил конец фразы, и Джек вспомнил, как она выглядела в кафе — изможденная, осунувшаяся, старая женщина. Когда треск прекратился, он спросил:

— У тебя нет проблем с дядей Слоутом? Он не беспокоит тебя?

— Я плюнула твоему дяде Моргану в морду и послала его ко всем чертям, — сказала мама.

— Он был у тебя? Он приезжал? Он все еще преследует тебя?

— Я отделалась от Слоута дня через два, как ты ушел, сынок. Можешь больше об этом не беспокоиться.

— Он не сказал, куда собирается? — спросил Джек, но, как только эти слова вылетели из его рта, раздался такой телефонный треск, что казалось, он может насквозь просверлить голову. Джек поморщился и убрал трубку от уха. Ужасный шум был таким громким, что любой проходящий по коридору мог его слышать.

— МАМА! — крикнул Джек, прижимая микрофон к губам, насколько это позволяла трубка. Но свист, треск и шорох только усилились. Потом раздались какие-то смешанные голоса, обрывки мелодий, как будто между двумя телефонными станциями на полную громкость врубили ненастроенный приемник.

Неожиданно все стихло. Джек поднес трубку к уху, но услышал только черную тишину мертвого воздуха.

— Алло, — сказал он и постучал по корпусу автомата.

Плотная тишина телефонной линии, казалось, давила на голову. Откуда-то издалека раздался длинный гудок, ровный и чистый. Джек опустил правую руку в карман за следующей монетой.

Разыскивая монету, он левой рукой все еще держал телефонную трубку возле уха. Мороз пробежал по коже, когда он услышал, что гудок неожиданно прервался.

Голос Моргана Слоута был близким и чистым, как будто старый добрый дядя Морган разговаривал из соседнего аппарата:

— Уноси свою задницу домой, Джек. — Слова резали воздух, словно скальпель. — Уноси свою задницу домой, пока мы тебе не помогли.

— Подождите, — сказал Джек, словно просил время на раздумье. На самом деле он был слишком напуган, чтобы понимать, что он говорит.

— Чего еще ждать, идиот? Ты — убийца. Скажешь, не так? Ты убийца. Поэтому мы не можем больше ждать. Или ты добровольно возвращаешься в Нью-Хэмпшир сейчас же, или ты возвращаешься туда в мешке.

Джек услышал, как щелкнуло в трубке. Он уронил ее. Телефон наклонился вперед и сорвался со стены. На секунду он повис, удерживаемый проводами, потом с грохотом упал на пол.

Дверь с надписью «М» распахнулась за его спиной, и раздался громкий крик:

— ТВОЮ МАТЬ!

Джек обернулся и увидел худого, коротко стриженного парня лет двадцати, смотрящего на телефоны. На нем был белый передник и коричневый галстук — продавец в одном из магазинов.

— Это не я, — сказал Джек, — оно само…

— Твою мать, — повторил стриженый продавец, отвернувшись от Джека, как будто для того, чтобы уйти, но потом с силой ударил его по голове.

Джек побежал по коридору. Когда он был на полпути к эскалатору, снова раздался крик продавца:

— Телефон! Мистер Олафсон, телефон!