Талисман Белой Волчицы

— Смотри, Иван, тот старец, про которого я рассказывал. Раскольник со скита. И собачонка определенно его. Интересно: что он забыл в Тесинске? Приехал мирским духом подышать?

Иван перегнулся в его сторону, для чего ему пришлось опереться о колени Михаила.

— Ничего, и вправду дюжий мужик, — сделал свой вывод о старце Вавилов. — И кажется, кого-то выглядывает. Смотри, смотри, головой вертит и шею тянет! Точно! Выглядывает! — выкрикнул радостно Иван и шлепнул Алексея по плечу. После чего и вовсе перебрался на колени к нему и к купцу. Высунув голову в окно, он с интересом наблюдал за происходящим на Базарной площади, почти загородив обзор своим соседям по карете. Поэтому о том, как разворачиваются события, они могли судить только по его комментариям:

— Ага! Заметил, кажется, кого-то. Развернулся и двинулся вдоль рядов. Интересно, к кому это он направляется?

Неужто к Драпову? — Он повернул лицо к Михаилу. — А ну-ка, Михаил Корнеич, посмотрите, не ваш ли это дружок на базаре отирается?

Тот тоже потянулся к окну и произнес удивленно:

— И верно, Федька! Только с какой стати ему с этим лешаком встречаться?

— А сейчас мы это узнаем. — Иван быстро снял сюртук и шляпу и приказал Алексею:

— Скидывай Ермашкино добро!

— Сикпен? Зачем? Он же грязный, — не понял его Алексей.

— Тем лучше, — с нетерпением произнес Иван, — давай живее, а то они смоются.

Алексей снял сикпен и протянул его Ивану. Одеваясь, тот торопливо пояснял:

— Федька меня в сюртуке несколько раз видел, а на сикпен да еще с чужого плеча, вряд ли внимание обратит. — Он быстро сбросил штиблеты и притопнул босой ногой. — Ну что, похож на босяка?

Михаил лишь озадаченно покачал головой, а Алексей одобрительно кивнул.

Иван взлохматил волосы, провел пятерней по верху кареты, а затем себя по лицу, оставив грязные полосы на лбу и щеках.

— Ну теперь, в самый раз! — Он весело улыбнулся и махнул им рукой. — Бывайте пока! Попробую догнать их! — И спрыгнул на ходу с кареты.

— Останови лошадей! — приказал Михаил кучеру.

Тот выполнил приказание, и они принялись наблюдать за передвижениями Ивана в толпе. Поддерживая сикпен, подол которого болтался у него чуть ли не на пятках, Иван сновал между рядами, пробовал семечки и кедровые орехи, приценялся к хомутам и сапогам, а сам все ближе и ближе подбирался к Протасию. Старец шел сквозь толпу, как крейсерский корабль, раздвигая людей широким плечом и не обращая внимания на призывные возгласы торговцев. Его войлочный капелюх был виден издалека и не давал потерять его из виду.

Федька неотрывно следовал за ним на расстоянии порядка десяти саженей. Коренастый, с заметным брюшком, он явно не поспевал за старцем, поэтому то и дело пускался чуть ли вприпрыжку догонять его, а то приподнимался на цыпочках и крутил головой, чтобы не сбиться с курса, который ему указывал капелюх Протасия.

Иван же то отставал от них, то забегал вперед, а то вдруг и вовсе отходил в сторону, но следовал за Федором, как приклеенный.

Наконец вся троица исчезла из поля зрения, и Михаил с недоумением посмотрел на Алексея:

— С чего вдруг твой приятель так всполошился? Федька с утра в каком-нибудь кабаке опохмелялся, а на базар забрел семечек жареных купить, чтобы запах перегара отбить.

При чем здесь Протасий?

— Видишь ли, объяснять тебе долго бы пришлось, как Федька и Протасий это проделали. Но Иван сразу ухватил, что эта встреча неспроста. И, даже если мы ошибаемся, все-таки стоит проверить.

— Вы что ж, и Федьку уже подозреваете? — поразился Михаил.

— Он тоже из твоего окружения, — не стал вдаваться в дальнейшие объяснения Алексей. Честно сказать, он и сам не слишком верил в причастность Федьки к преступлениям, но чем черт не шутит, когда боженька спит.

— Ладно, хватит об этом! У меня подобные гнусности уже в печенках сидят! Давай поезжай! — крикнул Михаил кучеру и обратился уже к Алексею:

— Сейчас заедем ко мне, приведешь себя в божеский вид, переоденешься, а потом устроим небольшую пирушку по случаю твоего спасения.

И не суетись! — прикрикнул он преувеличенно грозно, заметив, что Алексей пытается ему возразить. — Учителя с Машей тоже пригласим. Пусть порадуются за тебя! Поэтому негоже перед барышней подобным байстрюком являться.

Я Марфе велю ванну для тебя приготовить.

— Но разве Иван не сказал, что нам бы не хотелось, чтобы Степка меня заметил?

— А он и не заметит! — махнул рукой Михаил. — К дому мы подъедем с черного хода, да к тому же в это время ни Анфиски, ни ее желтопузого обычно дома не бывает. Он ее опий курить возит.

— И ты совершенно спокойно об этом говоришь?

— А она уже давно не девочка, чтоб я ее по жизни за ручку водил. — Михаил криво усмехнулся. — А ты что ж, пожалел ее? Хотя я ее тоже поначалу жалел, но после того, что мне твой Иван рассказал… — Он замотал головой и промычал сквозь зубы:

— Надо ж, какая стерва! Такую кашу заварила! Но я еще разберусь с ней! По-свойски! Ужо поплачет у меня, поползает на коленях, сучка ненасытная!