Талисман для героя

Рычит собака. Черная немецкая овчарка. Глаза холодно блестят. Я отлично знаю эту породу. В детстве у меня был такой же пес. Он был лучшим другом для меня. Я точно знал — если хозяину угрожает реальная опасность, овчарка немедленно бросится на его защиту. При этом собака не станет размышлять, во сколько раз соперник превосходит ее в силе или размере — бесстрашие «немца» почти легендарно. И я точно знал — им нет равных в выслеживании и поимке преступников.

Этот пес мне не друг. Я для него преступник.

Моросит холодный дождь.

* * *

В маленькой комнате под сводчатым потолком и серыми стенами без окон из всей мебели только стол, при нем стул, да табурет, накрепко прикрученный к полу. На столе объемная картонная коробка и лампа, которая слепит мне глаза.

Сижу на табурете. За моей спиной два дюжих конвоира.

За столом на стуле субъект мелкого роста, прилизан и сгорблен. Эдакая крыса в сером костюме.

— Фамилия? Имя? — спрашивает вкрадчиво.

— Назаров Валерий, — отвечаю.

— Это настоящие фамилия, имя?

— Настоящие. С рождения. Не менял.

Субъект подается в мою сторону, будто принюхивается, затем откидывается на спинку стула и складывает ладони-лапки на животе.

— Я старший следователь по особо важным делам комитета государственной безопасности СССР, — тихо произносит он. — Моя фамилия Разнарядков. Мне тут все всегда говорят только правду. А если кто-то пытается говорить неправду, то очень недолго. Вы меня поняли?

— Понял. Но прежде хотел бы знать, в чем меня обвиняют. Почему я здесь?

Разнарядков гадливо улыбается и кивает конвоиру.

Тот выходит и вскоре возвращается, вталкивая в кабинет человека. У него сплошной синяк во все лицо. Я с трудом узнаю в нем того самого полковника с танкового завода, который упек меня в психушку.

— Это он? — спрашивает Разнарядков и тычет тонким, как глиста пальцем в мою сторону.

Полковник смотрит на меня одним глазом. Второй полностью закрыт лиловой гематомой.

— Не слышу! Это он?

— Да, — едва слышно отвечает полковник.

— Как ты мог, будучи опытным воякой, способствовать проникновению на вверенный тебе режимный объект вражеского шпиона и диверсанта? — вкрадчиво спрашивает полковника Разнарядков. — Как ты мог затем отпустить его? Ты с ним заодно?

— Никак нет! — мотает головой полковник. — Я его не знал! Виноват! Я проявил халатность! Но я его не знал!

— Врешь, мерзавец, — ласково произносит следователь. — За сколько тебя купили?

— Я не вру! Я предан делу Партии и народа!

— Ты его знаешь? — спрашивает меня Разнарядков, мотая головой в сторону полковника.

— Знать не знаю и знать не хочу.

— Как это не знаешь? Ты же с ним встречался на заводе, как у тебя было запланировано в задании.

— Да, встречался. Но никакого задания не было. Я шел устраиваться на работу, а меня задержали и приняли за сумасшедшего. Я хотел приносить пользу Родине, а он, гнида, упек меня в психушку. Я его тогда первый раз увидел и последний.

— Ха! Да вы спелись, однако! — ухмыльнулся Разнарядков. — Вот же твари. Агенты ЦРУ.

— Я не агент ЦРУ! — завопил полковник. — Гражданин следователь! Я преданный коммунист! Я оступился! Но я искуплю! Я искуплю! А он… Я не знаю, кто он. Я принял его за идиота! Он был в трусах и нес какую-то херь! Видели бы вы его сами и все эти его вещи дурацкие. Но я искуплю! Искуплю!

— Уведите его, — брезгливо поморщился Разнарядков.

Полковника выпроводили за дверь.

Следователь опрокидывает картонную коробку и вытряхивает ее содержимое на стол. Я вижу свои шорты, майку и прочие вещи.

— Это твое?

Киваю.

— Хорошая маскировка, — ухмыляется Разнарядков. — Да, под идиота все это вполне может прокатить. Но вот только не этот аппаратик.

Он берет в руки мой мобильник.

— Как ты объяснишь, что вот это устройство не имеет своих аналогов? Экспертиза показала, что этот аппарат индивидуального изготовления. Для чего тебе аппарат индивидуального изготовления, работающий на специализированной частоте? Это же шпионский спутниковый передатчик. Я прав?

Мотаю головой.

— Отпираться бесполезно, — ухмыляется Разнарядков. — Картина предельно ясна. Замаскированный под сумасшедшего ты проник на завод с заданием снять на фотокамеру, вмонтированную в твой аппарат секретные объекты и передать их через спутниковую связь врагам. Но ты не успел. На телефоне ничего нет. Он пуст и его карта пуста. А может все же успел? Успел передать и все стер? Отвечай?

Я тупо морщу лоб. Телефон пуст? Но как это может быть. Там же номера и фото разные имеются. А может… А может все стерлось при моем переходе сюда? Вполне возможно, что это так.

— Что молчишь? Успел передать или нет?

— Ничего я не передавал. Все не так, как вы говорите.

— Все так, — уверенно заявил Разнарядков. — Мы выясним, успел ты передать сведения или нет. Это вопрос времени. И мы знаем, что было дальше. Дальше тебя задерживает охрана и ведет к тому самому полковнику. Полковник принимает тебя за сумасшедшего и отправляет в дурку. При этом он нарушает все инструкции и порядки. Нарушает по халатности или все же осознанно с целью покрыть свои преступные деяния? Ты с ним заодно? Вы были заранее в сговоре?