Талисман для героя

Немедленно из-за забора, как черти из табакерки, выпрыгивают Кожура и Роман. Они вступают в рукопашный бой.

Бросаюсь им на помощь.

Мы эффектно имитируем удары ногами, болевые захваты и прочие приемы из арсенала ближнего боя.

Уроки прапорщика Токового не прошли даром. Я провожу быструю подсечку круговым ударом ноги. Противник падает. Нейтрализую его, имитируя удар раскрытой ладонью в горло. Кожура и Роман тоже показывают, на что они способны.

Бой завершен. Враг повержен и взят в плен.

Раздаются аплодисменты. Нам рукоплещет съемочная группа и режиссер.

– Браво! Браво! – слышатся возгласы.

– Молодцы! Молодцы! – зычно грохочет Зверев.

Второго дубля не понадобилось.

* * *

В эту же ночь снимались ночные стрельбы трассирующими пулями, где я, Кожура и Роман также проявили себя, метко поражая цели. В следующие дни были съемки с форсированием водной преграды колонной боевых машин пехоты на марше, штурмом высоты и рукопашным боем в окопах.

В последний день съемок режиссер решил запечатлеть на камеру празднование дня рождения рядового Юры Прокопьева, для чего в полковом кафе был организован стол для чаепития с булочками.

Обычно в дни рождения бойцов поздравляли коротко их командиры с пожеланиями хорошей службы, но на этот раз решили для фильма снять хорошую добрую сцену, где замполит Шаров поздравляет виновника торжества в теплой, почти домашней обстановке.

Юра Прокопьев на гражданке был профессиональным актером кино. Успел сняться в нескольких фильмах. В последнем из них он сыграл лейтенанта советской армии, после чего его загребли в эту же армию простым рядовым.

Вот такие интересные нити событий плетет ткачиха по имени Жизнь.

Теперь он играл роль самого себя.

Я участвовал и в этих съемках, где напился чаю и поел свежих булочек.

По окончании съемок режиссер Алексей Учитель благодарил нас и обещал пригласить на премьеру фильма, которая должна состояться в октябре этого года.

Но я так и не увидел этот фильм.

* * *

Вторник следующей недели выдался на славу. Вся наша съемочная команда участвовала в показных учениях, где мы демонстрировали перед военной делегацией из Аргентины свое воинское мастерство.

На огневом поле был устроен самый настоящий фейерверк из гранатометов, минометов и прочего стрелкового оружия.

Боеприпасов не жалели. Лично я выпалил два автоматных рожка боевых патронов.

Апофеозом показа стал наш трюк с танком.

Я снова прыгал на броню, как орел на добычу. Но на этот раз я прыгал с одинокого дерева, которое росло на краю огневого поля. А затем мы снова бились с бойцами экипажа в рукопашную и брали их в плен.

За нашей безупречной работой наблюдал сам командир дивизии генерал Сакалаш.

Иностранные гости были в восторге.

Генерал Сакалаш лично пожал мне руку и сказал, что в начале сентября в дивизию ожидается военная делегация из Мексики, и мы должны будем показать иностранцам всю свою великую мощь.

– Так точно, товарищ генерал! Всё покажем, как есть! – уверенно заявил я.

Но игра под названием «Жизнь» решила иначе.

Глава 15

ШТАБ БАТАЛЬОНА

В начале августа наш ротный Сенцов пошел на повышение. Ему дали звание капитана и должность командира батальона. Его предшественник на этом месте капитан Лисин удостоился перевода в штаб дивизии, который размещался в Парголово.

Командиром роты стал уроженец Татарстана старший лейтенант Улямаев.

Власть сменилась за один день.

На следующее утро Братухин приказал мне срочно прибыть в штаб батальона.

– Комбат вызывает!

Я незамедлительно направился к учебному корпусу, где на втором этаже размещался штаб, теряясь в догадках, зачем понадобился.

Сенцов встретил меня, сидя за широким письменным столом, на котором ничего, кроме раскрытого ноутбука, не было.

Я, как положено, приложил ладонь к виску.

– Товарищ гвардии капитан! Курсант Назаров…

Сенцов небрежно отмахнулся.

– Давай без формальностей, курсант. Присаживайся. Дело есть.

– Видишь, – продолжил он после того, как я устроился возле стены на одном из стульев.

– Что? – спросил я.

– Это говно кругом, – он показал пальцем на стены. Они были на половину высоты неровно облицованы квадратной белой кафельной плиткой. Кое-где плитка отслоилась, обнажив за собой серый цемент. Выше плитки стены пучились отстающими слоями синей масляной краски.

– Точно, говно, – огласился я.

– Здесь раньше сортир был, – ухмыльнулся Сенцов. – В соседней комнате пара унитазов еще осталась. Может Лисину и все равно – где сидеть, но я считаю, что штаб батальона гвардейской части должен выглядеть достойно. А ты как считаешь, курсант Назаров?

– Согласен! – кивнул я. – Командир батальона не должен сидеть сутками в сортире.

– Хорошо сказал! – Сенцов коротко хохотнул и мрачно нахмурился. – Здесь три комнаты. Две из них проходные. Мне что от тебя надо, Назаров. Ты круто рисуешь. Так круто, что прославился на весь полк, а может и на дивизию. Ты согласен, что круто рисуешь?

– Так точно.

– Красивые проекты с картинками можешь рисовать вот на этой штуке? – он ткнул пальцем в экран ноутбука.

– Могу.

– Нарисуешь мне, как это называется, интарь…, индурь…

– Интерьер, – подсказал я.