Талисман на любовь.Трилогия (СИ)

«Бестолковые бездари!» — презрительно думала про себя Стефания, наблюдая за одногруппниками — «Своими потугами вы позорите доброе имя магов! Уж лучше бы сразу сказали, что не выучили и не тратили наше время впустую! Да что здесь учить-то? Всё до смешного элементарно!» — магичка вдруг резко встала со своего места и легко взмахнула кистью, создавая сложное плетение магического узора. Затем она уверенно произнесла слова заклинания, после чего многострадальное блюдце превратилось даже не в обычный кувшин (нет-нет, что вы! Кувшин — это так не эстетично!), а в изящную вазочку с узким горлышком и лепниной по круглому боку.

Преподаватель и ученики, все как один, посмотрели в её сторону одинаково круглыми от удивления глазами. И Фани удовлетворённо улыбнулась. Однако, мастер не оценил её усилий:

— Незачет, леди дель Алонийская. Вы можете сесть.

— Что?! — Фани недоуменно вгляделась в преподавателя и гневно нахмурила брови, заметив, что он не шутит — Почему мне незачет? Вас что-то не устраивает, мастер Скерцо?

— Да, леди. Меня не устраивает результат. Я задал трансформировать блюдце в кувшин. А вместо этого я вижу вазу. Это незачет. Вам ясно? Кроме того, Стефания, я вас не вызывал. Вы помешали ксенту Ранийскому завершить его узор и теперь ему придется начинать всё сначала — вышеупомянутый ксент при этом кинул на провинившуюся магичку далекий от благодарности взгляд, а мастер продолжал — В данном случае это не повлияло на вашу оценку, но если бы у вас, леди, получился кувшин, мне пришлось бы снизить вам один балл…

— Ах так!! — перебила преподавателя взбешенная княжна дель Алонийская, её темные глаза от злости почернели еще больше и нехорошо прищурились — Да подавитесь вы своим кувшином!! — девушка еще никогда не испытывала такого всепоглощающего гнева. Не задумываясь о последствиях, она в одно мгновение превратила свою вазочку в кувшин с широким горлом и левитацией одела его преподавателю на голову наподобие горшка.

В лаборатории грянул дружный взрыв смеха — это ученики оценили комизм ситуации. Но вот мастер Скерцо их веселье не разделял: сдернув кувшин с головы и указав Стефании на дверь, он произнес ледяным тоном:

— Не смотря на кувшин, по-прежнему незачет, леди дель Алонийская. Вон из лаборатории! Сдавать будете ректору Асмодею, а на моих занятия попрошу больше не появляться. Вам ясно?

— Ну и пожалуйста! — крикнула Фани, совсем озлобившись. Быстро покидав вещи в наплечную сумку, она почти мгновенно оказалась у входной двери, но перед самым выходом обернулась:

— Вы еще об этом пожалеете, мастер — ядовито прошипела магичка, прожигая преподавателя ненавидящим взглядом. А затем так глянула на бедный кувшин, что он взорвался в руках у руководителя семинара, после чего княжна покинула лабораторию громко хлопнув дверью на прощанье.

Ученики завороженно уставились на дверь. Глаза большинства из них горели любопытством и восхищением, и лишь одна ученица озабочено и тревожно хмурилась.

«Пресветлый Ойл, что это с Фани?» — подумала Валенсия Петерширская — «Я в жизни не видела её такой злой и неуправляемой! Она, похоже, была готова придушить мастера Скерцо своими собственными руками и совсем не контролировала свои эмоции. Это так непохоже на ту спокойную, милую и хрупкую Фани, с которой я дружу уже три оборота… С ней явно что-то не так! Надо к ней получше присмотреться…» — решила про себя девушка и, едва дождавшись окончания семинара, двинулась на поиски подруги.

Однако, вскоре Валенсия обнаружила, что искала встречи с княжной дель Алонийской не она одна. Проходя по коридору с пустыми аудиториями, магичка мысленно сверилась с тем маршрутом, что нарисовало магическое кольцо в её голове и поняла, что подруга находится за одной из приоткрытых дверей. Девушка собралась было войти, но остановилась, услышав, что Стефания с кем-то разговаривает. Подкравшись поближе и не спеша заходить внутрь, леди Петерширская затаилась у двери, прислушалась и различила два знакомых голоса. Один принадлежал Фани, а вот в другом Валенсия с удивлением опознала Дерека дель Трафольгарского, бывшего жениха подруги.

— А ты очень изменилась, Стефания — говорил между тем ксент, и невольная слушательница уловила, что голос его звучал одновременно восторженно и льстиво — И знаешь, признаться, мне очень нравятся эти изменения. Наконец-то ты перестала быть похожа на холодную и послушную мраморную куклу! Как ты проучила этого выскочку, мастера Скерцо! Давно надо было поставить его на место. И у тебя это так прекрасно получилось! Я был, если честно, поражен. И не только я, поверь…

— Что тебе надо, Дерек? — холодно перебила его льстивые словоизлияния княжна дель Алонийская — У меня нет желания выслушивать твои хвалебные оды, так что давай покороче.

Ксент дель Трафольгарский на несколько мгновений замолчал, видно не ожидая столь неласкового приёма, а потом удивлённо спросил: