Талисман Шлимана

– Цивилизации уже много раз возрождались и гибли, «как бы безмолвствуя». Помнишь – в рассказе египетских жрецов у Платона.

– Да, в безмолвии для потомков. Может быть, это страшнее всего.

Странно, оказывается, мои ученики тоже обратили внимание на то место из диалога «Тимей».

– Но осталась же легенда Саисских жрецов об Атлантиде. И сквозь немоту прошлого что-то доходит.

– Знаешь, по мне минойская цивилизация была красивее, чем описание Атлантиды у Платона, как живой цветок лучше философского софизма. Насколько я помню, оно довольно сухое…

– Сухое или нет, оно многих волнует. Только книг и статей по Атлантиде насчитывается несколько тысяч.

– Да, кстати, я недавно встретился на конференции с одним атлантоманом и подумал – очень интересно, почему вдруг некоторые явления, легенды, сюжеты начинают вызывать у всех такой жгучий интерес. Они могут быть самыми разными: от Атлантиды до современных бестселлеров. Помните, Глеб, мы с вами говорили, любопытно было бы посмотреть структуру бестселлеров в нашем российском варианте. Для начала напишите мне, пожалуйста, эссе или статью на эту тему.

– А потом по твоему рецепту, Глеб, и еще что-нибудь. Я уже поделилась вашей идеей, Александр Владимирович, с друзьями. Они сразу спросили: «А труп будет?».

– Да, как же с трупом, Александр Владимирович? Без него не обойтись.

Почему-то мне вдруг вспомнился человек, изображенный на минойской гемме.

– Относительно жертв преступлений, попробуйте сравнить, Глеб, современные бестселлеры с древнегреческой трагедией.

А потом я вспомнил Афанасия и его гибель в болоте. До древнегреческой трагедии тут было далеко.

– И назовем статью «От древнегреческой трагедии до бестселлеров».

– Хорошо бы, – предложил Глеб, – еще приправить это каким-нибудь родовым проклятием, чем древнее, тем лучше. Вроде проклятия рода Атридов или фараонов.

– А вы знаете, почему всегда только проклятие? Почему не благословение – благословение, посланное сквозь века?

– Интересная мысль. Об этом надо подумать.

– Раз бестселлер, нужны еще голые женщины, обнаженные, я хотел сказать.

– Ну, уж это по твоей части, Глеб.

– Кстати, то, что сейчас крутят по телевизору, никого уже не волнует. Должно быть что-то запретно-трепетное, как, например, в Средние века – даже туфелька из-под длинной юбки их очень возбуждала.

– Глеб, не заменяй нам эротики башмаками. Уж лучше какие-нибудь магические обряды, их совершали нагими.

– Аня, идея – критянки, длинные, широкие юбки и обнаженная грудь…

– Пожалуй, вы правы, Глеб, даже я прочувствовал, в чем тут дело.

– А назовем это, Александр Владимирович, мистико-магическим эротизмом.

– Ну, с этим, я думаю, у нас будет все в порядке. Но нам еще надо постараться понять и услышать, ведь самое интересное происходит на грани. Надо быть свободными. Мы дадим себе полную свободу в чувствах, стилях, в восприятии древних цивилизаций, хотя почему-то даже мне чуть страшно.

– Скажи мне, чего ты боишься?

– Отпусти мою руку, о египтянин. Я не боюсь, с чего ты взял, я спокойна, но покой этот странен, как будто я что-то сейчас услышу.

– Что ты можешь услышать, красивая дева? Как к лицу тебе наше платье. Все же странен другой твой наряд, привезенный с Кефтиу2. Дай мне руку. Одно в вашем платье дивно красиво. Ваши девы открывают грудь ветру и нашим взорам.

– Ты смеешься надо мной, египтянин. Мы раскрываемся звездам, богам и солнцу. Наше сердце, дыханье и кожа открыты миру. Если и вы вдруг взглянете – это случайность. Но я сегодня не хочу шутить. Ты пойдешь со мной по ступеням Джосера? У меня чувство, будто когда я поднимаюсь по ним, то иду ввысь, к небу, еще ступень, и сейчас услышу.

– Что услышишь?

– Не знаю. Какой-то ветер.

Ты слышишь?

Тихо и жарко. Пошли.

Тихо и жарко в Фестосе. И ветер тысячелетий шумит. Когда мы приехали на экскурсию, солнце пекло нещадно. Но если отойдешь от королевского дворца, туда к руинам покоя принцессы – то ветер крутил, срывал шляпу, жаркий. Что это было?

Письма нашего учителя становятся все непонятнее. С ним творится что-то странное.

– Мне тоже так показалось, с тех пор как он уехал в турпоездку на Крит. Я думала, он поедет отдохнуть, а он…

– Он хочет понять загадку.

– Этот южный климат не для него. Вместо того чтобы купаться в море, он стал ездить по раскопкам. А знаешь, со мной тоже что-то такое случилось.

– С тобой? Что?