Талисман цесаревича (СИ)

А теперь представьте, каково жилось Павлу в моей реальности: с детства его подавляли, насмехались над ним, распускали о нём слухи один нелепее другого, и инициатором травли была его родная мать. Павел пытался навести контакты, пытался подстроиться под окружающих, а нарывался только на насмешки и неприязнь — таков был заказ со стороны его матери. Мать собиралась лишить его трона, собираясь передать престол своему внуку, Александру, но не успела.

Взойдя на трон, Павел простил злодеев, за что и поплатился: те, кого он простил, его и убили. Примечательно, что руководил отцеубийством сын, правда, формально оставаясь в стороне.

И наконец: не помню я никакой Натальи Алексеевны, наоборот смутно помню Марию Фёдоровну, да и помню лишь потому, что она фигурировала в недавно прочитанной книжке. Это значит только одно: Наталью убьют. Скорее всего, отравят, или, если она заболеет, то насмерть залечат. Исполнители найдутся — недаром докторов в народе ласково величают врачами-убийцами.

А ведь Наталья Алексеевна имеет все задатки выдающейся русской царицы: она умна, образованна, обладает даром аналитического мышления. У Натальи твёрдый характер и устоявшиеся убеждения: она противница крепостного права и сторонница индустриализации России. К тому же Наталья сторонница народного просвещения, и мои разговоры на тему желательности открытии сети начальных школ, лучшие выпускники которых переходили бы в средние школы, а оттуда в средне-специальные учебные заведения или в университеты она слушает внимательно, и кое-что даже записывает. Похоже, Наталья готовит какой-то проект.

Но Екатерина, видя, что жена наследника копит силы и готовится предъявить права на трон, готовится убить её.

Отсюда вывод: нужно готовить поворот истории на новый путь. Несколько дней я так и сяк обдумывал варианты собственных действий и пришел к выводу, что ничего лучше вещего сна придумать не могу. В самом деле, не признаваться же в своей попаданческой сущности, а вещим снам и божественным откровениям в эту эпоху принято верить. В один прекрасный день я обратился к цесаревичу:

— Павел Петрович, есть у меня к вам с Натальей Алексеевной важнейший разговор, но он должен быть совершенно секретным.

— Ты опять что-то изобрёл?

— Нет, не изобрёл. Всё гораздо тревожнее.

— Что же, поговорим. Иди, готовь лодку, а я приглашу Наталью Алексеевну прокатиться по речке. Такой расклад тебя устроит?

— Разумеется!

Мы с цесаревичем сели за вёсла, Наталья расположилась на кормовой банке, и лодка двинулась вверх по течению. Отошли мы километра на два, даже запыхаться не успели, выбрали место в тени под раскидистыми ивами, но отлично просматриваемое в любую сторону и остановились.

— Что же такое важное появилось у тебя, Юрий? — без тени улыбки спросил Павел, перебираясь к Наталье.

— Сны, Павел Петрович. Одни и те же повторяющиеся сны, вот уже вторую неделю.

— О чём твои сны? — тревожно спросила Наталья.

— О тебе. Наталья Алексеевна, и о твоём супруге.

— Объяснись! — в два голоса потребовали супруги.

— Объяснить довольно сложно, но как смогу расскажу. Видите ли, государи мои, я вижу как бы два варианта грядущего. В одном из них императрица умирает по неясной для меня причине, а вы живёте долго, счастливо и умираете в один день в весьма преклонном возрасте.

— А в другом сне?

— В другом случае всё гораздо хуже. Ты, Наталья, вскоре умрёшь, причём не просто так, а насильственной смертью. Я не понял, то ли дело в отравлении, то ли в неправильном лечении, то ли в подстроенной катастрофе, но в своём сне я вижу тебя в гробу с выражением муки на лице.

— Господи спаси и помилуй! — ахнул Павел, а Наталья молча закусила кулачок, глядя на меня отчаянными глазами полными слёз.

— Но это не самое дурное Наталья Алексеевна. Императрица ославит тебя в глазах всего света, да так, что даже Павел поверит в то.

— Она может! — убеждённо сказала Наталья.

Вот уважаю я эту женщину, есть в ней стальной стержень: ей сообщили о смертельной опасности, и сразу слёзы высохли, кулаки сжаты — Наталья Алексеевна готова к бою.

— Что дальше?

— Дальше, всё ещё отвратительней: Павел Петрович, тебе подсунут другую жену, она быстро родит несколько сыновей и дочерей. Старшего сына Екатерина заберёт себе и воспитает из него двоедушного, и вообще бесчестного человека. Потом она неожиданно умрёт своей смертью не успев передать трон внуку. Ты взойдёшь на трон, в своём великодушии простишь тех, кто над тобой глумился все эти сорок лет…

— Что? Я взойду на трон в сорок лет? Стариком?

— Так я видел во сне в одном из вариантов.

— Продолжай, Юрий Сергеевич.

— В тысяча восьмисотом или в тысяча восемьсот первом году те, кого ты простил и оставил на высоких постах, а с ними подросшие молодые негодяи придут тебя убивать. Твой сын, зная о заговоре, не сделает ничего для его предотвращения. Более того: на случай неудачи и необходимости бегства наследника из России, его будет ждать английский фрегат.

— Что же нам делать?