Таллиннский переход

Когда Прехнер подошел к бюро пропусков, дежуривший там какой-то техник-интендант, с испугом посмотрев на штатский костюм фотокорреспондента, заявил, что пропуска на имя Михаила Прехнера нет. Удивленный таким непорядком в военном учреждении, из которого ему только что звонил начальник IV отдела Пубалта полковой комиссар Бусыгин, приглашая зайти, и столкнувшись с обращением весьма непривычным для корреспондента столь могущественной газеты, какой являлась центральная «Правда», Прехнер попросил дежурного позвонить товарищу Бусыгину. Услышав грубый отказ, он решил дозвониться сам. Это его чуть не погубило. Сверяя телефон Бусыгина, Прехнер вынул из кармана изящную в кожаном переплете записную книжку явно заграничного происхождения. Неожиданно дежурный, выскочив из-за барьера, схватил Прехнера за руку и вырвал у него записную книжку с криком: «Попался, гад!» Прехнер показал дежурному удостоверение корреспондента «Правды». Однако оно нё произвело на того никакого впечатления. Даже напротив: дежурный вызвал двух часовых и приказал сторожить Прехнера на улице в ожидании дальнейших распоряжений. Выведя Прехнера на улицу, двое краснофлотцев поставили его к стене и уперли ему в грудь трехгранные штыки своих трехлинеек, приказав поднять руки вверх. Все протесты фотокорреспондента приводили только к тому, что штыки плотнее упирались ему в грудь.

Появившийся перед входом в бюро пропусков хорошо знавший Прехнера корреспондент газеты «Красный флот» Рудный, не поняв, что происходит, и, видимо, решив, что это какая-то шутка, подлил масла в огонь, бросив на ходу: «Ага, попался, голубчик!» Через несколько минут продолжил шутку, сказав часовым: «Держите, держите его! Знаем мы этих корреспондентов!» Прехнер хотел ему что-то сказать, но Рудный отмахнулся: «Некогда!»

Между тем по вызову дежурного к бюро пропусков подъехал известный всему Таллинну «рейсовый» грузовик Особого отдела. «Рейсовыми» эти машины называли потому, что они, подобно рейсовым автобусам, постоянно колесили по городу, хватая любого, кого по меркам Особого отдела можно было считать подозрительным. Прехнера бросили в машину и отвезли в какую-то загородную конюшню, приспособленную Особым отделом под тюрьму, обитателей которой, как правило, ночью расстреливали, чтобы на следующий день набить «тюрьму» новыми обреченными. Оказавшись в переполненной конюшне, Прехнер понял, в какое страшное положение он попал. Корреспондент кричал, требовал вызвать начальство, потрясал правдинским удостоверением. Начальник конвоя старшина, посмеиваясь, отвечал: «Не ори! И липу свою спрячь. Знаем, знаем, какими документами снабжают вашего брата там!»

Тем временем начальник IV отдела Пубалта полковой комиссар Бусыгин, ожидая Прехнера, убедился, что фотокорреспондент «Правды» пропал без вести по пути из гостиницы «Золотой лев» в Пубалт. Бусыгин отвечал за всех художников, фотографов и прочую «изобратию», хорошо понимая, что с него снимут шкуру, если что-нибудь случится с корреспондентом газеты, редактор которой через день видится со Сталиным. Через два часа поиска Бусыгин явился в Бюро пропусков и из невнятного доклада дежурного техника-интенданта всё-таки понял, что Прехнера увезла «рейсовая» особистов. Поняв это, Бусыгин помертвел от ужаса. Если Прехнера расстреляют особисты, то он, Бусыгин, может заплатить за гибель московского корреспондента своей головой. Он бросился к начальнику Особого отдела дивизионному комиссару Лебедеву. Тот посмотрел какие-то списки в папочке и сказал: «Не назначен».

«Что?» - не понял Бусыгин. Лебедев не стал вдаваться в подробности, куда-то позвонил, еще куда-то позвонил и сказал Бусыгину: «Надо искать. Куда они его повезли? У нас много точек».

Кто будет искать, Лебедев не уточнял, а на вопрос Бусыгина раздраженно ответил: «Сто раз вам «говорили, чтобы прикомандированные к политотделу не шлялись в штатском. Город на осадном положении, а вы их не только не можете обмундировать, но даже нужными документами и предписаниями не обеспечиваете. Вам надо, вы и ищите!»

Бусыгин не стал терять времени. Прямо от Лебедева он бросился к контр-адмиралу Смирнову. Старый политработник все понял быстро и правильно: особисты расстреляют корреспондента «Правды», а отвечать будет политотдел, поскольку не обеспечил... Он тут же связался с Трибуцем. Командующий долго не мог понять, что от него хотят, но поняв, всем своим взвинченным до предела существом неожиданно подумал, что гибель корреспондента «Правды» задумана специально в лабиринте этой дьявольской интриги, которая плетется вокруг него и загнанного в ловушку флота. Он разыскал Лебедева и приказал немедленно найти Прехнера. «Час тебе даю, — сказал вице-адмирал притихшему начальнику Особого отдела.- Доложишь лично мне. А не найдешь, сегодня же отправлю в Ленинград с рапортом. Что-нибудь не ясно?»