Таллиннский переход

18 октября 1937 года во время воздушного налета на Хихон две бомбы разорвались у самого борта подводной лодки. В легком и прочном корпусе образовались пробоины, была разрушена аккумуляторная батарея, дизеля дали трещины, оказались деформированными водонепроницаемые переборки. Лодка потеряла боеспособность, и морской министр принял решение ее затопить. 19 октября 1937 года в 23 часа 30 минут Египко вывел на буксире лодку «С-6» из Хихона и взорвал ее в трех милях от порта. После этого Египко было приказано сформировать новый экипаж подводной лодки «С-2», находившейся в ремонте во французском порту Сен-Назер. В списке личного состава лодки он числился как младший машинный офицер. Официально при сношении с французскими властями выступал машинный офицер Росс. Обычные ремонтные работы практически превратились в сражение за корабль. Многие из присланного из Испании экипажа открыто сочувствовали мятежникам и не скрывали своей ненависти к коммунистам.

Как и по всей Испании, на лодке начала активно действовать «пятая колонна». На лодке была выведена из строя новая аккумуляторная батарея и взорвана трюмная помпа, что на два месяца задержало выход лодки из ремонта. При проведении послеремонтных испытаний французские власти запретили лодке производить погружение в порту и вообще во французских территориальных водах, предупредив, что после выхода в море «С-2» уже не сможет зайти ни в один французский порт, иначе она будет интернирована. И тогда Египко с чисто русской удалью ночью на свой риск испытал лодку в бассейне Сен-Назера, а затем, 17 июня 1938 года, вывел лодку в море без необходимых механизмов и при отсутствии десяти очень нужных специалистов, начав рискованное плавание в Испанию. Ему предстояло миновать страшный своими штормами Бискайский залив, обогнуть Пиренейский полуостров, прорваться через узкий Гибралтарский пролив и выйти в Средиземное море.

В самом начале перехода дали о себе знать низкое качество ремонтных работ и активность «пятой колонны». Вышли из строя перископы, отказал гирокомпас, выявилось немало и других дефектов. И как будто всего этого было мало, радисты лодки перехватили радиопередачу из Саломанки, где размещался главный штаб генерала Франко. Мятежники сообщили о переходе лодки «С-2» из Сен-Назера в один из портов, контролируемых коммунистами, подчеркнув, что лодка ожидается у Гибралтара 21-22 июня. На поиск лодки были брошены морские силы мятежников, а также итальянские и немецкие катера.

В ночь на 24 июня «С-2» подошла к Гибралтару. Стояла хорошая, ясная погода, и лодка была быстро обнаружена. Сопровождаемый взрывами глубинных бомб, Египко увел лодку на глубину. «С-2» несколько раз меняла курс, ориентируясь на показания эхолота. Для экономии электроэнергии многие механизмы были переведены на ручное управление. В 22 часа лодка всплыла в Средиземном море в 25 милях восточнее Гибралтара. Около полуночи на траверзе захваченной фалангистами Малаги лодка уклонилась от двух итальянских крейсеров и благополучно прибыла на главную базу республиканского флота в Картахену.

Много еще трудилась лодка «С-2»: вывозила ценности, эвакуировала людей, спасла от верного плена генерала Малиновского, патрулировала у побережья, создавая нервозную обстановку на кораблях блокадного флота. Фалангисты много раз широко оповещали о потоплении лодки «С-2» и даже о ее захвате.

После возвращения в СССР капитан 2-го ранга Египко Указом Президиума Верховного Совета от 22 февраля 1939 года получил звание Героя Советского Союза, став вторым подводником, удостоенным этой высшей в СССР награды за воинскую доблесть.

В годы финской войны, будучи уже командиром бригады подводных лодок, Египко не сумел подтвердить своей былой славы. Видимо, будучи прекрасным командиром подводной лодки, он достиг уровня своей некомпетентности, став командиром бригады. И хотя лодки, полностью господствуя на театре военных действий, так и не смогли прервать подвоз морем снаряжения в финские порты; не смогли, взаимодействуя с надводными кораблями, уничтожить всего две имевшиеся у финнов субмарины и даже умудрились потерять одну лодку, подорвавшуюся на мине, по нашим данным, или потопленную лодкой противника, по финским данным, всё-таки следует помнить, в каких условиях шла война. Корпуса обмерзали, лодки получали дополнительную положительную плавучесть, мешавшую срочному погружению. Под тяжестью льда рвались антенны, ломались леерные стойки. Обмерзала оптика перископов. Выходило из строя оружие: пушки превращались в ледяные глыбы, у торпед замерзала вода в вырезах вертушек инерционных ударников, застывала смазка. Продираясь через льды, ломая обшивку легких корпусов, все лодки готовили себя к длительным послевоенным капремонтам. И если командиры лодок могли как-то проявить себя в таких условиях, то командиру бригады это было сделать очень трудно.