Там. Часть III

— Да, тётя Роза! Я знаю, — девушка закатила глаза в потолок, — просто мне смешно, потому что вспоминаю вчерашнее твоё лицо, когда Наталья Павловна сообщила нам, что едет в мужской монастырь!

Цель была достигнута. Губы Рузалии апы тронула добродушная улыбка. Кайрат не остался в стороне. Он живо представил картину, как Наталья Павловна говорит подругам о завтрашней поездке в мужской монастырь. Кайрат расхохотался.

— Я вспомнил старый анекдот, — сообщил он Рузалии апе и Вере. — В полицейском участке раздаётся телефонный звонок. Полисмен снимает трубку, а там сдавленный голос говорит: «В женский монастырь забрался вор. Скорее приезжайте!». Полицейский его спрашивает: «Кто это говорит?». Запуганный, мужской голос истерично отвечает: «Как, кто?! Вор!».

— Хи-хи, — показала острые зубки Вера, — так ему и надо!

— Попал в капкан! — покачала головой Рузалия апа.

— Теперь ворюга от монашек не скоро отделается! — заклокотала Вера.

Мысли распространителя прояснились. Рассказанный анекдот отвлёк от главной проблемы, заключающийся в невезении зачатия ребёнка. Обегав площадь лабаза, он выскочил на улицу.

— Кайрат, давай пакеты! Что так долго? — услышал он неприятный хриплый голос.

Он глянул в сторону звука, будто хотел запомнить, откуда исходит сиплый, прокуренный голос. Нонка активно махала ему руками. Она была из числа ненадёжных торговок. Кайрат не шибко её жаловал. Хотя в последнее время она расплачивалась вовремя. Поэтому распространитель вновь приписал её в свою группу снабжения. Они с Пашей будто передавали её из рук в руки. Когда долг Нонны сильно возрастал, Кайрат не оставлял ей фасовку. Жуликоватая торговка, подобно продажной крысе, начинала петь дифирамбы Павлу. Распространители раскусили её метод и, по сговору, иногда держали её на «голодном» пайке, заставляя вернуть недоимку. Когда сумма уменьшалась, они снимали ограничения с нечистой торговки. Кайрат сверился с блокнотом, задержавшись на цифрах. Работать по нулям Нонка никогда не могла. Дебет с кредитом у неё никогда не сходился. Видимо, это было в крови.

— Привет, Нонна! Сколько оставить? — он попытался сделать приветливое лицо, — рассчитаешься в обед? У тебя долг!

Одутловатое лицо женщины скривилось.

— За прежние пакеты рассчитаюсь. А эти…, запиши на завтра. Оставь двести штук…, нет! Лучше двести пятьдесят.

Кайрат рассчитал стоимость заказа и записал в блокнот.

— Хорошо, Нонна! В обед жду расчёта, а эти…, — он кивнул на гладкие пачки фасовки, — так и быть! Записал не на завтра, а на послезавтра…, расплатишься во вторник.

Мордашка Нонны расплылась в заискивающей усмешке, однако бегающие глаза выдавали, что она получила то, что хотела. Видимо, от избытка чувств, торговке вздумалось поговорить по душам с распространителем.

— Как у тебя житуха, Кайрат? — её пальцы выудили сигарету из пачки. Красными, от мороза, пальцами, она сунула её в ярко накрашенные, потрескавшиеся губы. Её слова звучали цинично.

— Отлично! — повернувшись боком, Кайрат собрался уходить. Парень не был настроен на откровения с малосимпатичной бабой.

— У тебя жена родила? — брызнула она в лицо, словно кислотой, — или до сих пор брюхатая?

Кайрат сжал кулаки. Он исподлобья посмотрел на женщину.

— Нет. Ещё нет!

Глазки Нонны расширились. Она выдала удивление.

— Как?! Я слышала, что у тебя появился сын!

— Кто тебе сказал?

Торгашка взметнула руку с сигаретой ввысь и неопределённо показала в воздухе взмах дирижёрской палочки.

— Не помню.

— Твоя информация неверна! — парень стоял, не зная, как отреагировать. Он почувствовал себя ущербным. Болезненная тема жгла его сердце.

— Нонка, ты пьяная, что ли стоишь? — сделала замечание, рядом стоящая, Лада, — у Кайрата никто не родился. Всё впереди. Дело молодое! Они недавно только поженились.

Распространитель был благодарен Ладе за маленькую паузу. Он вымученно ей улыбнулся.

«Недавно поженились. Кто не считает дни, тот не знает, насколько время имеет привычку растягиваться и сжиматься. Второй год ждём…, ждём. Стыдно признаться, что напомни я об этом, торговки подумали бы, что мы бесплодны!».

Кайрат замер. Он прокрутил слово в уме ещё раз.

— Бесплодны!

В разговоре со Стебельком, это слово выпорхнуло, будто птаха из клетки. Самое страшное, что может произойти с двумя влюблёнными — остаться навечно вдвоём! Не подарить каплю счастья, любви самому обожаемому и желанному человечку — плоду их искренней любви. Не заглянуть в лучистые глаза малышу, не увидеть первые шаги и не услышать слюнявое гугуканье сына или дочери. Жить, продолжая страдать и мучиться.

Кайрат раздал пакеты, словно в тумане. Он кивал, отвечал на вопросы. Делал в блокноте записи, но острая проблема, будто въедливый, сигаретный дым, не выходил у него из головы.

— Братишка, ты продаёшь пакеты?

Кайрат не понял, что данный вопрос был адресован ему. Распространитель вынул «маечки», чтобы вручить их грузной чувашке, торгующей семенами подсолнуха из, схожего по внешнему виду с хозяйкой, объёмного мешка.

— Торгуешь пакетами? — в этот раз голос прозвучал более напористо и осиным жужжанием влетел в ухо.