Там, где есть тьма, там есть свет

— Мы попали в засаду… Князь Андрей, как всегда, был впереди… Он и погиб, как великий богатырь… Пламя его даже не тронуло. Я не знаю, как это могло случиться: лес вокруг нас загорелся. Это было ужасно… Варны позорно бежали.

— Они были из дома крокодила, — вмешался Донк, но Яков его не услышал.

— Случайная, шальная стрела пронзила грудь князя Алого. До сих пор не понимаю, откуда вдруг взялось пламя, оно спасло нас всех, погиб один воин Сева Хромой и князь. — Яков тяжело вздохнул.

Мне и раньше доводилось слышать эту историю. Боль потери стала тупой и уже не кровоточила внутри, как прежде, ее кровавые края зарубцевались временем. Откуда мог взяться огонь, я догадывался… Меня охватила слепая ярость за смерть отца, за глупые войны, ведущиеся по советам Учителей. На миг мне показалось, что я в огне. В глазах взметнулось и исчезло пламя. В камине взревел, словно учуял добычу, огонь, махнул огромным рыжим языком в нашу сторону, пытаясь слизать со стола остатки пищи.

— Пень прогорел. Уф, жарковато, — Яков потянул за воротник.

Я поднялся:

— Спасибо, Яков. Да будет с тобой Свет. Когда вернусь, останусь у тебя, на земле князя Алого. Я иду спать, выходим на рассвете.

В ту ночь я плохо спал, осознав, что мальчишество и глупые шутки остаются здесь, на границе и никогда уже не понадобятся. Завтра уходим в джунгли — загадочную и таинственную страну варнов, а затем, еще дальше, в еще более неведомую и загадочную страну болот. Даже варны ее избегают, что нас там ожидает? Вернемся ли мы? Какие глупые вопросы, мой план действительно безрассуден. Но я иду не один, значит, мне доверяют и верят, что со мной они все пройдут… Свет и Тьма, разве мне это не по силам? Всегда есть, пусть маленькая, но ведь есть возможность сделать то, что не могут сделать другие. Я подумал о москах и о погоне за ними, догнать их еще меньший шанс, на авось — авось повезет. Значит, у меня нет выбора. Если моски откроют Хранилище, кто даст гарантию, что с их помощью Тьма вновь не одолеет Свет и не окутает мир Черной Зимой? Темный до сих пор один из самых главных богов москов.

Я поднялся со своего ложа и подошел к широкому, вырубленному в стене окну. В небе начинала разгораться заря. Впереди темной стеной протянулись бескрайние джунгли — чужой дом. Джунгли просыпались, до меня доносились незнакомые голоса птиц, встречающих восход. «Как нас встретят варны?»

Я закрыл глаза и увидел отчетливую картину: черная выжженная поляна, и в центре ее, раскинув руки, лежит князь Алый, из его груди торчит длинная стрела варнов. Я потянулся к покоившемуся на лавке «Гордому» — мечу отца. Прохладная рукоятка словно ждала моего прикосновения, меч сам прыгнул мне в руку. Я протянул его в сторону джунглей, приглашая их к поединку. Я готов померяться с вами силой. Можете ли вы мстить? Плевать, я бросаю вам вызов и готов победить.

Быстро светало, пора собираться.

Глава 4

«Прошло то время, когда правил миром Темный, рождая из мрака Вечной Ночи чудовищ, своих детей, жуткое порождение Тьмы. Прошло то время. Исчезли, погибли в огне сотворившие тьму. Прошло то время. Мы изменились, мы пытаемся сохранить знания и продолжаем писать Хронику Черной Зимы, но и ее время прошло. Ибо пришло время, когда появился один, самый первый, кто увидел, выйдя из убежища, как рождается Свет и как умирает Долгая Холодная Ночь. Это время пришло».

«Хроника Черной Зимы»

Тропинка, по которой мы вошли в лес, превратилась в едва различимую тропку, но варны, заметно повеселев и воспрянув, уверенно вели нас вперед все дальше и дальше, вглубь девственного леса.

Едва мы вступили в лес, как Виста сняла с лица золотую маску. На меня смотрели большие смеющиеся зеленые глаза. У нее были тонкие, изогнутые луком брови, мягкие полные губы, темная родинка, прижавшаяся к левому уголку губ. Красавица и чудовище. Оказалось, что под золотой маской уродливой толстогубой человекообезьяны пряталась настоящая красавица. Даже ее черная коса превратилась из черной змеи в иссиня-черную волну беззвездного неба.

— Почему ты прятала свое лицо, а теперь открыла? — спросил я, сраженный ее красотой.

— Потому, что я дома, — ответила, улыбаясь, девушка.