Там, где горит свет

В первый день весны Софи предупредила, что задержится после работы. Тьену по-прежнему не нравилось, что она с утра до вечера торчит в лавке, но, пока сам не нашел подходящего места, о том, чтобы ушла от хозяина, больше не заговаривал. Жить за ее счет он, естественно, не собирался, но и становиться виновником того, что Софи с Люком окажутся вдруг без источника заработка — тоже. Потому без возражений провожал на работу, следил, чтобы позавтракать не забывала и обед с собой взять, а после занимался с малым и по дому делал что-нибудь, если нужно было, а когда Софи предупреждала, что продуктов возьмет или на рынок из лавки завернет, встречал на полдороги, чтобы она с сумками не тащилась.

Но в этот раз она о продуктах ничего не говорила и причин задержки не объясняла. Да и задержалась не так чтобы надолго. Только пришла грустная и сразу же спряталась в своей комнате.

С ходу лезть с расспросами Тьен не стал. Вдруг там какие-то девчоночьи проблемы, о которых ему и знать не нужно? Но Люка заслал поглядеть, что и как.

— Пачет, — со вздохом сообщил вернувшийся из разведки напарник. И у самого глазенки заблестели, вот-вот разревется.

— Разберемся.

Тьен усадил малого у себя с книжками и сладостями, а сам постучался в спальню к Софи.

— Нельзя! — выкрикнула она. По голосу подтвердилось: плачет. — Я… переодеваюсь…

— Поздно, я уже вошел, — заявил с порога юноша. Посмотрел на сидевшую на софе девочку, которая давно уже сменила рабочее платье на домашнее и успела намочить слезами рукава, и укоризненно покачал головой: — Знаешь, что обманывать нехорошо?

Подошел, присел рядом.

— Что случилось?

— Ничего, — всхлипнула она.

— Из-за ничего не ревут. — Развернул ее лицом к себе, вынул из кармана платок и стер со щек мокрые дорожки. — Рассказывай.

— У Анны сегодня день рождения. Я ей альбом купила, занесла…

— И что она тебе наговорила? — нахмурился юноша.

— Ничего, я же сказала. Я ее и не видела. Ни ее, ни Ами… Тетка какая-то дверь открыла, я подарок отдала и ушла…

— А плачешь чего?

— Не знаю. Плохо все. — Софи по новой зашмыгала носом. — Совсем плохо. Мама умерла. Отец бросил. Подружек у меня нет. И никому я не нужна-а-а…

— Мне нужна.

— Ага, нужна. Завтра съедешь, и поминай, как звали. А мы с Люком опять одни останемся-а-а-а…

— Никуда я не съеду. И вас не оставлю, — пообещал Тьен, заново оттирая от слез зареванную мордашку. — Разве что сама прогонишь.

— Не прогоню, — девочка затрясла головой, словно самой мысли об этом испугалась. — Никогда.

— Значит, никогда и не уйду. Только ты это…

— Что? — она подняла на него влажно блестящие глаза.

— Да так, ничего.

Росла бы скорее, что ли…

…Вспышка ослепительно-яркого света. Мир вокруг тонет в белом тумане. Теряются очертания домов, не видно людей…

Он идет вслепую. Почти бежит.

Кажется, ему кричат вслед, но он не слышит ничего, кроме стука собственного сердца.

— Эй, парень! — Чьи-то пальцы вцепляются в плечо.

Он взмахивает крыльями, отталкивая человека, и снова бежит.

Зрение постепенно возвращается. Незнакомые улицы, чужие люди, удивленные взгляды.

Быстрая темная тень настигает его на перекрестке. Останавливается, обретает форму. Не страшный хищник — всего лишь большой автомобиль с закрытым верхом.

Но дверца открывается, словно голодная пасть, и красная обивка салона похожа на зев…

— Залезай, быстро! — командует сидящая за рулем женщина.

У незнакомки сердитые синие глаза и длинные золотые волосы. Тревога на тонком лице совсем не портит его красоты.

— Садись, кому говорю!

Расправить крылья, оторваться от земли и улететь…

— Только посмей, — угрожающе шипит красавица. — Хватит на сегодня представлений, Этьен.

— Тьен, — поправляет он машинально. Очнувшись от звука собственного голоса и имени, оглядывается и решается воспользоваться приглашением. Хлопает дверца, авто срывается с места, а он теперь может рассмотреть следящую за дорогой женщину. В мыслях проясняется, память подсовывает подсказки. — Лили, да?

И все из-за этого дурацкого мяча…

Мяч Люку он обещал давно, а купить получилось только теперь, на второй неделе ворвавшейся в город весны. Мальчишка, невероятно довольный, шагал между «напарником» и сестрой, прижимая к груди подарок, улыбался и счастливо щурился, вдыхая запах тертой кожи.

— В кондитерскую зайдем? — предложил Тьен.

Софи огляделась, потянулась, набрав полную грудь воздуха, и шумно выдохнула.

— Нет. Давай, еще погуляем? Погода такая…

Погода выдалась замечательная. Они гуляли по широким центральным улицам, но даже здесь рычание проезжающих мимо автомобилей не заглушало птичьего гомона, а едкие выхлопы быстро развеивались, смешиваясь с ароматами теплой сдобы, кофе и продаваемых с открытых прилавков тюльпанов. Солнышко пригревало, призывая скинуть шапки долой и распахнуть куртки и пальто. Легкий ветерок обдувал разгоряченные ходьбой щеки. А встречные прохожие, все как один, лучились благожелательными улыбками, словно и люди по весне потеплели и оттаяли.

— Погуляем, — согласился юноша. — Только малому нужно хоть пирожок взять. Да и я пожевал бы чего-нибудь.