Там, где мы

Или так некстати для финансовых махинаций в мировых масштабах, что совместно проводили правительства разных стран, в какой-нибудь банановой республике начиналась смута… Там одним прекрасным утром самым непостижимым путём оказывались неведомые люди с белой кожей… И быстро отбивали у всех всяческую охоту размахивать железякой вокруг головы. Заливая улицы и городки кровью по колено. И всё устаканивалось. Эту часть работы делали мы. Всё остальное, — щедро оплаченное молчание прессы, политологов, правозащитников и наблюдателей ООН, — делали деньги… То же самое мы творили и в собственной стране… Начиная с девяностых. И эта страна, подготовив нас для таких вот дел, не мудрствуя вытерла нас из списка живущих. Вернее, мы были. Но были и жили какими-нибудь там… слесарями, "Васьками с улицы". Где-то даже числились: в паспортных столах, в военкоматах, в милиции… В отдельных шкафах, архивах, папках, сейфах… Тогда у нас появлялись документы и имена. Это на то время, пока мы внутри страны и сидим тихо…

Пока ходим по улицам и делаем вид, что вернулись из рейса, либо откуда-нибудь с Севера, где якобы работаем вахтовым методом.

Но если нас накрывали где-нибудь в Центральной Бобоедине… — нас просто не существовало. От нас отказывались, — нагло и беспардонно. Все данные о нас спешно перемещались куда-то в неизвестность.

У нас нет и не может быть родни. Мы не женаты и без детей. Нас в этой стране никто не знает. И никто не знает, кого именно поймали на болотах или убили во время операции где-нибудь в горах.

Для всего мира мы — мертвецы уже с рождения.

Без гражданства, родины и флага.

У нас нет фамилии.

Для всех мы зовёмся по кличкам. Меня до последних пор знали как Гюрза.

Командир особого подразделения, подчиняющегося наиболее высоким лицам страны — по никогда и нигде не существующему на бумаге «списку» допущенных к этому делу лиц — …и никому конкретно.

Нет, мы — не «Альфа», не «Витязи» и ни одно из их производных. Мы — отдельное звено.

Нас практически невозможно найти ни в одном хранилище данных, нас просто нет.

Мы — "люди из Ниоткуда"… Не так ли, сэр? — Я повернулся к Иену. Тот поднял на меня понимающие глаза лабрадора и как-то грустно отозвался:

— Да, сэр… Вы правы. Хочу сказать, что я в некоторый шок. Теперь я хорошо понимать, откуда Вы знать меня в лицо. И я — знать Вас, мистер Гюрза… Слышать о Вас. Я не иметь честь видеть Вас лично, только смутный, нерезкий фото…но должен был нейрализ такой, как Вы… И первый — Вас… Вы — профессиональный убийца, сэр. И я должен быть Вас остановить. Это старый, глупый политика, нет спор. Но это быть моя работа…так давно… И я сделать её так плохо… — и он печально покачал головою. Как я его понимал…

Когда ты пропустил, не смог «нащупать» тех, за кем упорно гонялся долгие годы…

— Бросьте, Иен… Судьба распорядилась крайне странно, я с Вами согласен. Истеблишмент сдох. И теперь мы с Вами — почти друзья. Товарищи. По несчастью ли, по оружию… Уже неважно. По большому счёту ни Англии, ни России, да и всей остальной воинственной Европы уже не существует. Страна, которой я давал клятву молчания, канула в лету.

Во всяком случае, думаю, что сам я не доживу до того момента, когда меня смогут наконец-таки вздёрнуть за ноги. Здесь ли — за этот рассказ, за прегрешения ли против чьих-то интересов в остальном мире…

Неважно.