Там, где начинается вселенная

Катакаранское Плато – это километры сплошного голого камня, поверхность которого местами ровная, а местами сильно изрытая. Военное наследие, от которого земля за почти полных три века не смогла избавиться.

Шагали молча. Ингрид всю энергию тратила на ходьбу. Ларсен дулся. На неё – навязала этого маби в попутчики, на себя – не может скрыть, что дуется, и вообще на весь мир.

Сухой снег образовывал на Плато что-то наподобие дюн, движущихся под напором ветра. Идти было ужасно тяжело. Через несколько часов, заметив, что Ингрид начала спотыкаться, Брэтали сказал:

– Нужно отдохнуть. Не две минуты. Нормально.

– Нет, – помотала головой Ингрид. – Сделаем привал вечером.

– Как знаешь. Но вы не сможете идти так долго.

– А чего это – мы? – возмутился Ларсен. – Ты, что ли, сможешь?

– Я – смогу, – отозвался Сальваторе.

Быстрее добраться до маяка, восстановить защитный экран… и уйти с чёртового Плато. Только эти мысли пока поддерживали Ингрид. Но этой поддержки надолго может не хватить.

Холодный ветер так и норовил сбить с ног. В глазах начало мутиться от окружающего однообразия – нависшего серого неба и снежной белизны. Под грузом рюкзака трещала спина.

Ингрид шла, низко наклонив голову, с трудом сопротивляясь воздуху, который почему-то стал таким плотным, густым…

Вечер… Вечером они отдохнут. Поспят до рассвета. Уже сто раз должен был наступить вечер! Почему же ещё так светло?

…Внезапно вокруг потемнело и земля уплыла из-под ног куда-то в сторону.

Брэтали, обогнавший своих спутников, остановился и оглянулся.

Ингрид лежала на снегу. Ларсен стоял рядом на коленях, растерянный и, кажется, испуганный.

Сальваторе вернулся к ним.

– Нет, не будем ставить палатку, – возражала она из последних сил. – Идти надо до вечера. Я… сейчас…

Ларсен помог ей сесть. Брэтали, не говоря ни слова, снял с плеч Ингрид рюкзак и отдал ему. Потом наклонился к ней, велел:

– Держись.

Она обхватила его за шею, и Сальваторе поднял Ингрид, как ребёнка: одной рукой прижимая к плечу, другой придерживая за колени. Так и продолжили путь.

Ларсен какое-то время плёлся позади. Но, собравшись с силами, нагнал Сальваторе:

– Я сам её понесу.

Брэтали никак не отреагировал.

– Слушай, ты! Кого ты из себя строишь? – Ларсен сам едва плёлся, но окончательно сдаваться не желал. – Дай её мне! Я смогу нести.

– Сможешь. Метра три. А дальше придётся переть вас обоих. Я не уверен, что захочу.

– Ну так хоть держи по-человечески! – Ларсен вытянул перед собой руки, изображая, как нужно нести Ингрид.

– Ларс, не начинай… – предупредила она.

– Это ты так будешь, – сказал Сальваторе. – На свадьбе, где угодно, только не здесь и не теперь.

Примерно час спустя Ингрид похлопала Сальваторе по плечу:

– Брэтали, всё. Я отдохнула. Смогу идти.

– Точно?

– Ага.

Вновь оказавшись на ногах, она потребовала рюкзак.

– Да какой тебе рюкзак!.. – откликнулся Ларсен.

– Да и тебе – какой рюкзак? Давай сюда, – протянул руку Сальваторе.

– Ну нет! Уж с этим справлюсь как-нибудь.

– Ларс, пусть Брэтали возьмёт. Ты еле тащишься.

Ларсен передал ношу с таким видом, будто сделал великое одолжение. Брэтали взгромоздил на каждое плечо по рюкзаку.

Но идти так им пришлось недолго. Внезапно Сальваторе остановился и оглянулся назад, на южный горизонт. На его лице застыло напряжённое, сосредоточенное выражение.

Небо на юге посветлело. Но стало не чистым, синим, а красноватым.

Ингрид вопросительно посмотрела на Брэтали. На какое-то мгновение его глаза показались ей совсем чёрными. А щёки у него как были бледными, так и оставались, нисколько не покраснели от холода. «Уж если кому и быть здесь, среди этих снегов, то именно ему…» – подумалось почему-то.

– Что такое?

– Похоже, мы всё-таки дождались.

– Чего?

– Второй волны. Малый ледниковый период снова собрался задать нам жару. То есть, холода. И оч-чень вовремя! Буря надвигается.

– Глупости! – фыркнул Ларсен. – Какая буря? Я читал прогноз погоды. Обычный снегопад…

– Человек, который верит синоптикам, – глядя себе под ноги, покачал головой Сальваторе. – Пристрелите меня.

– А ты чему веришь? – ядовито поинтересовался Ларсен. – Знаменитой мабианской интуиции?

Сугробы озарились странными неестественными отсветами. Даже воздух как будто окрасился в грязновато-розовый цвет.

– А насколько близко буря, Брэтали, ты не чувствуешь? – Ингрид к «знаменитой мабианской интуиции» решила прислушаться.

– Могу одно сказать: пока не стемнело, нам лучше поставить палатку.

– Может, успеем пройти ещё немного…

– Подкова, помочь замаскировать вашу базу, это, конечно, хорошо. Но себе не забудь помочь.

– Ну да, – проворчал Ларсен, – о чём же ещё станет думать маби, кроме себя?

– Брэтали правильно говорит. Не позаботимся о себе, маяк чинить будет некому.

По очереди работая складной лопатой, Сальваторе и Ларсен быстро очистили от снега небольшое пространство и установили палатку. Специальные крепления позволили надёжно зафиксировать её даже на камнях Плато.

– Хорошая штука, – похвалил Брэтали.

– Да, я ведь обещала, со снаряжением будет порядок, – сказала Ингрид. – Это всё Ларсена. Он привёз из Мейлина.

– Не моё, а брата, ты же знаешь.