Там, где течет Иравади

На утренней заре мы сели в Мандалае на почтовый пароход и отправились вниз по течению. От парохода веяло романтикой и анахронизмом: плоское днище, большие гребные колеса по бортам, открытые палубы. С тыла нашей каюты примостилась кухня. Шумел большой самовар. Повар возился с вяленой рыбой: два удара дахом — и огромная рыбина разделана. Начали подходить пассажиры. Сразу по прибытии они расстилали циновки или коврики, заваривали чай, готовили миски с рисом и принимались за еду с таким аппетитом, словно до этого долго постились. Впрочем, кто путешествовал, тот знает, какой аппетит разыгрывается в пути, особенно на воде.

На нижней палубе шла погрузка тюков вяленой рыбы, одуряющий запах которой скоро заполнил каждый уголок судна…

Иравади ежегодно меняет свой фарватер; в сухой сезон она мелеет, образуются песчаные косы, серьезно мешающие навигации. Меняющийся фарватер обозначен бамбуковыми буями. С конца буя на воду свешивается небольшой диск, который прыгает и крутится от движения воды, заставляя тем самым вибрировать буй. Отражая лучи солнца, он сверкает, как гелиограф, и хорошо заметен даже днем.

Сделали остановку в Пакхоуку. Бригада полуголых грузчиков засновала между большим штабелем мешков с рисом и пароходом. Люди работают споро, в руках у них бамбуковые палочки, они вручают по одной каждый раз контролеру, стоящему у сходен, — это облегчает подсчет мешков. На набережной женщины с корзинами предлагают диковинные игрушки: быков, слонов, кукол, львов, тигров, преображенных народной фантазией в необыкновенно яркие существа. Я купил для своей пятилетней дочки в подарок здоровенного слона, раскрашенного в зеленый, фиолетовый, золотой, черный и алый цвета. Дочь потом была в восторге от этого диковинного существа, представлявшего невероятное и смелое сочетание красок.

Бирманцы садились на пароход не только на пристанях. Иногда какой-нибудь селянин кричал с берега, и пароход замедлял ход. Человек бросался в воду, и скоро десяток благожелательных рук протягивались ему навстречу, помогая выбраться на палубу. Но чаще всего от берега отплывала узкая стремительная лодка, пристраивалась к пароходу и высаживала пассажира на борт с его багажом. Раза два наш галантный капитан останавливал пароход по просьбе женщин, находившихся на берегу. Ну чье сердце могло устоять против просьб столь обаятельных бирманок, нарядившихся в лучший костюм — шелковый яркий тамейн и нейлоновую блузку для следования на базар! Более решительные мужчины, желавшие попасть на наш пароход, ставили свою лодку прямо посередине фарватера, вынуждая пароход остановиться. Капитан сердито ворчал: «Задерживают почту», но брал новых пассажиров, и плавание продолжалось.

Жизнь на реке била ключом. На каждой пристани пароход принимал новые группы пассажиров и высаживал прибывших к цели. Грузчики грузили и разгружали различные товары, которые доставлялись прямо к борту парохода невозмутимыми вездеходами-быками, для которых, казалось, не могло существовать плохих дорог. Рыбаки предлагали пассажирам рыбу корзинами за гроши. Женщины колотили, мыли, полоскали, выкручивали белье. Девушки приходили купаться. Привлекательные, миловидные, они входили в воду в своих лонджи и плавали, как рыбы, несмотря на прилипшую к телу одежду. Девушки, как и мужчины, будь даже совершенно одни, всегда купаются в лонджи; в запасе у них всегда есть сухая одежда, которую они тут же меняют.

Под жарким солнцем масляная поверхность воды отражала каждый предмет, в ее глубокой синеве четко и выпукло вырисовывались паруса баркасов и высокие берега. Дикие гуси и журавли рыбачили в воде или толпились на берегах, бакланы лениво покачивались на поднятой пароходом волне. Там и сям по берегам виднелись ярко-зеленые грядки лука, гороха, бобов. Мохнатые, в густой растительности горы поднимались терраса за террасой и переходили в скалистые вершины, теряясь в дымке на горизонте. Они переливались различными оттенками, от бледно-зеленого (бамбук) до терракотового (дерево дхак). Но доминировал цвет мальвы и гвоздики. Верстовыми столбами шагали мимо гигантские деревья с выбеленными солнцем стволами.