Там, где тепло

- У Евгения на такие дела чутьё, - пояснил пиромант удивлённому вознице.

- Но не сегодня, - вздохнул я и краем глаза заметил, как из подвального окна соседнего дома на снег хлынул серый поток.

- Ох, мать! – вытаращил глаза сидевший напротив меня пиромант и вскинул дробовик.

Я только успел завалиться набок, а в следующий миг из ствола «моссберга» вырвался длинный сноп огня и по ушам ударил оглушительный хлопок - БАМ!

Напалм незамедлительно передёрнул цевьё и выстрелил второй раз, хоть особой необходимости в этом уже не было - полдюжины словивших зажигательный заряд тварей просто раскидало по сторонам, и набравшее силу алхимическое пламя моментально превратило их тушки в бесформенные куски обугленного мяса.

- Н-но! Пошли! – взмахнул вожжами даже не подумавший схватиться за обрез дядька, и перепуганные лошади понесли нас вперёд.

Охранник из кативших следом саней взмахом руки отправил в подвальное окно бутылку с зажигательной смесью, и разлетевшаяся о раму стекляшка расплескалась во все стороны дымно чадящим племенем. Немедленно послышался пронзительный визг, но мы уже мчались прочь, и постепенно все звуки утонули в заполонившем голову звоне.

- Вот это ты дал! – заорал пироманту крутившийся на козлах дядька. – Вот это да!

- В следующий раз, - произнёс я, не слыша собственного голоса, - предупреждай, чтобы успел голову в снег зарыть.

- И меня тоже, - судорожно сглотнула Марина. – Что это было вообще?

- Крысюки, - объяснил нервно оглянувшийся возница. – Слушай, Костя, а чем у тебя патроны набиты?

- Не знаю, - пожал плечами пиромант. – Уже снаряжёнными покупал.

- Только очень громкие они, - поморщился дядька, сунув руку под ушанку. – Так и оглохнуть недолго.

- Зато какой эффект!

- Хорошо хоть ветер встречный и снег, - вздохнул я, - а то бы весь город о нашем приближении знал.

- Это точно, - кивнул возница.

- Фигня война, - махнул рукой Напалм и, стянув с головы шапку, вытер ей вспотевшее лицо, на котором проступили зеленовато-белые пятна.

Да я и сам чувствовал себя не лучшим образом. И дело было вовсе не в привычной уже ломоте под левой лопаткой, нет – катившиеся навстречу валы магической бури врезались подобно призрачным таранам, пронизывали насквозь и, вызывая тошноту, уносились дальше.

А ещё встречный ветер и снег! Уже и соседних саней во всей этой пурге почти не различить!

Одно хорошо – нападения бандитов в такую непогоду можно не опасаться. Ни один отморозок сегодня из укрытия не выползет ни за какие коврижки. Правда, для всякой нечисти сейчас наоборот самое раздолье, а ещё неизвестно от кого отбиться проще!

Гул ветра, уколы снега, тряска саней.

В голове ухает тупая боль, перед глазами мелькают непонятные обрывки видений, не давая толком разглядеть проглядывавшие из пурги развалины со снежно-чёрными провалами окон.

Плохо, плохо, плохо.

Мне – плохо.

И больно.

Вот-вот сознание потеряю, в голове так и звенит. Скоро даже пошевелиться не в состоянии буду. И это тоже - плохо, очень плохо.

Пересиливая сковавшее тело онемение, я дотянулся до левого предплечья и стиснул нашаренную под одеждой бутылочку с Л-13. По жилам немедленно заструилась снимающая усталость ледяная свежесть, боль стихла, а уже через несколько мгновений убойная доза впрыснутого в кровь наркотика ударила в голову. Из меня разом будто воздух выкачали; подобно сдутому шарику я развалился на скамье, и сознание закачалось на гребне волны, готовое в любой момент сорваться в столь притягательное забытье.

Навеянные вырвавшимся на волю ясновиденьем образы в один миг смыл шквал наркотического бреда, и засевшие в голове крючья всеведенья перестали рвать череп на части. Несколько минут я с трудом сохранял ясность рассудка, но потом достаточно быстро полегчало, а когда догадался закатать на лоб маску и подставить под порывы ледяного ветра раскрасневшееся лицо, и вовсе стало невообразимо хорошо.

Ничего не болит, снова бодр и полон сил.

Замечательно всё просто!

Вот только бы на Л-13 так не подсесть. А то втянусь ещё…

Напалм тем временем перегнулся через борт и в буквальном смысле слова исторгал из себя на дорогу завтрак.

Всё, порог восприимчивости перейдён. Теперь уже не важно, уник ты или обычный человек, нестабильность магического поля слишком сильная. Уникам в такой ситуации даже хуже придётся, пожалуй. Ну, по крайней мере тем, у кого такой замечательной бутылочки с собой нет…

- Эвон как его поласкает, - обернулся вытряхнуть набившийся в бороду снег возница. – Неужели укачало?

- Магическая буря, - пояснил я. – Марин, ты как себя чувствуешь?

- Замёрзла, - пробормотала с носом закутавшаяся в меховой капюшон девушка. – Долго нам ещё?

- Город почти проехали, если с бурей разминёмся, дальше проще будет, - пытаясь, хоть что-то разглядеть в бесновавшейся вокруг вьюге, ответил дядька и достал из кармана упаковку таблеток. – Эй, Костя, может, тебе экомага съесть?

- В задницу экомаг, - прохрипел пиромант, в глазах которого мне почудились отблески нехорошего, злого огня. – Сейчас сдохну…

…«если кого-нибудь не сожгу».