Там, где тепло

Я закрыл глаза и отправил вдоль дороги выпущенное на волю ясновиденье. Беспросветно-чёрная подложка мироздания постепенно затопила окружающую действительность, а предвиденье уносило меня всё дальше и дальше. Но вскоре перед глазами замелькали ослепительные белые точки, магическая энергия подобно раскалённым призрачным иголкам начала вонзаться в голову, и я поспешил открыть глаза.

- Ну как? – спросила уже доставшая горошину экомага девушка.

- Пей, - поморщился я. – Буря точно будет, только не знаю, насколько сильная.

- Вот и у меня кости ломит, - пожаловался дядька. – Не к добру это…

Марина закинула в рот пилюлю, запила её глотком коньяка и спрятала фляжку под одежду.

- И что дальше? – спросила она, поправив сбившийся воротник.

- Как бы возвращаться не пришлось, - пробормотал встревоженный возница.

И в самом деле - небо с левой стороны заметно потемнело, а значит, вслед за магической на встречу шла и обычная буря. Думаю, совсем скоро заметёт вьюга, и безмятежное путешествие превратится в схватку с разбушевавшейся стихией. Но с другой стороны – наверняка торговцы не первый раз в такие ситуации попадают.

Тут сзади послышалось несколько пронзительных трелей; обернувшийся возница тихонько ругнулся и направил сани впритирку с выраставшими на обочине сугробами. А потом достал свисток и сам подал товарищам какой-то заранее оговоренный сигнал.

- Останавливаемся, что ли? – удивился Напалм.

- Нет, - ответил дядька. – Просто кто-то нагоняет, надо пропустить. Сами послушайте – моторы гудят.

Я прислушался и с трудом уловил какой-то непонятный шум. Встречный ветер уносил его вдаль, но возница оказался прав: вскоре нас обогнали прошедшие почти впритирку с санями грузовики. Обойдя обоз, три ЗИЛа с зарешёченными окнами поморгали фарами и, прибавив скорость, скрылись за поворотом.

- Пронесло, - с облегчением выдохнул возница, которого неожиданно выбил из колеи вид сидевших в кабинах и кузовах вооружённых парней. – Каждый раз, как в русскую рулетку играем. Никогда не знаешь, когда выстрелит.

- Ты ж говорил, вроде, на автомобилях лихие люди не катаются? – удивился я.

- Ну мало ли…

- Часто на вас нападают? – спросил пиромант, безуспешно пытаясь закрыться от ветра воротником. Хоть из-за мороза он и не испытывал ровным счётом никого дискомфорта, но летевшая в лицо снежная крупа не пришлась по нраву и ему.

- Нет, слава Господу, - вздохнул дядька, - но бывало, бывало…

- А впереди-то совсем потемнело, - заметила Марина.

И точно – по небу начала расползаться даже не свинцовая хмарь снеговых облаков, а самая настоящая чернота, отгородившая от нас непроглядной пеленой солнце. Сразу стемнело, а ветер и вовсе будто сорвался с цепи и под полозьями саней начали то и дело попадаться сломанные его резкими порывами ветки.

Тут дорога сделал резкий поворот, и почти сразу из-за деревьев показались серые крыши домов на окраине Рудного, освещённые тусклыми лучами солнца. Небо над заброшенным городом пока ещё оставалось чистым, а вот объездную дорогу, у выезда на которую и остановился обоз, уже заволокла пелена снежной бури.

Неподалёку от нас стояли с вхолостую работавшими двигателями грузовики, и охранники настороженно уставились на их яростно споривших водителей. Наконец те пришли к какому-то соглашению и забрались в машины. ЗИЛы, вспахивая шинами снег, с трудом развернулись на небольшом пятачке и отправились в обратный путь. Когда головной грузовик поравнялся с обозом, в распахнувшуюся дверцу выглянул водитель:

- С юго-востока буря идёт, окружную дорогу уже затянуло.

- Вижу, - невозмутимо кивнул Михаил Григорьевич.

- Мы решили не рисковать.

Мужик скрылся в кабине и ЗИЛ, надсадно рыча мотором, стронулся с места.

- О, блин, приплыли, - вздохнул Напалм. – «Мужики такой печали отродяся не видали»…

- Может, придумают чего-нибудь, - пожал я плечами.

- Теперь понятно, почему никто на встречу не попадался, - задумчиво глядя на окраины Рудного, пробормотал начальник охраны.

- И что делать будем? – обернулся к нему Михаил Григорьевич. – Возвращаться нельзя.

- Нельзя, - подтвердил Константин. – Но и по окружной уже не проехать.

- Напрямик?

- Придётся рискнуть. Думаю, успеем проскочить…

- Эй, вы чего это? – всполошился Кирилл Ефимович. – Надо возвращаться! Ещё не хватало, чтобы буря в Рудном застала! Там и дорога-то не расчищена, поди!

- Да нет, многие напрямик срезают, - не согласился с ним начальник охраны и окликнул парня в камуфляжном полушубке. – Иосиф! Подойди, пожалуйста!

- Слушаю, - незамедлительно выполнил распоряжение охранник, оказавшийся тем самым колдуном.

Хрупкого сложения и невысокий на фоне остальных бугаёв он смотрелся затесавшимся в компанию тяжелоатлетов пианистом, и я даже удивился, что не обратил на это внимания с самого начала. Лицо Иосифа прикрывали поднятый воротник и опущенная на самые глаза шапка, и наружу торчал лишь длинный прямой нос, к которому теснились близко-посаженные глаза. И вот эти самые глаза – слегка на выкате, тёмные и настороженные - пианисту принадлежать не могли совершенно точно.

- Что скажешь? – спросил у него Константин.