Там, где цветет Ситхмой

— Разве можно все упомнить? Много тут побывало туристов, и все спрашивали, откуда пришли инта, — словно пропел на высокой ноте старик. — Здесь, на дне озера, покоятся наши предки. В этих бедных хижинах На воде рождаются наши дети. Инта не знают прошлого, живут настоящим и будущим, — закончил он, словно устав.

Как бы то ни было, озеро хранит немало преданий и легенд о происхождении своих обитателей, в, которых можно найти и крупицу правды. Вот одна из них.

Когда-то, в очень давние времена великих переселений, ветры судьбы подняли с нагорий Западного Китая племена и направили их в сторону нынешней Бирмы. По стране растеклись три миграционных потока тибето-кбирманской языковой группы. Один спустился вдоль реки Иравади на юг и остался в центральных районах и в Нижней Бирме, другой пересек в верхнем течении полноводную реку и потянулся в горы, на запад, третий облюбовал междуречье Мали и Нмайкхи и северную горную часть. В пути каждая из групп раскалывалась на более мелкие подразделения, которые, в свою очередь, также дробились в поисках плодородных долин, богатых зверьем лесов, чистых источников. Где-то среди первопроходцев пробивались к новым землям и предки инта, имевшие большое сходство с бирманцами и тавойцами.

Существует и другая, более осовремененная легенда о появлении первых поселенцев на Инле. Говорят, что много столетий назад, в Паганокий период, озеро решил объехать король Алаунситу. На носу судна горели пять золотых статуй Будды. Король имел серьезные намерения прославить имя свое в здешних краях. В память потомкам он распорядился воздвигнуть на западном берегу, около нынешних деревень Паундоу и Пайа-Каунтин, величественные буддийские храмы. По его же указанию в середине озера соорудили сваи, чтобы построить на них дворец для приезжей знати. Намечалось строительство и королевской резиденции.

Живописная местность пришлась по душе не только королю, но и придворным — тавойцам по национальности, от которых, как полагают, и происходят инта. Очарованные красотой Инле, они попросили короля разрешить им остаться на озере. Король согласился. Так впервые и было заселено озеро. Проходили столетия, колония тавойцев разрасталась, и сейчас она насчитывает более сорока деревень. Что бы ни рассказывали легенды, бесспорно одно: жители Инле — пришельцы. Нередко инта называют «озерными бирманцами», поскольку в их внешнем облике и в языке много общего с бирманцами. Но в речи инта встречаются слова из лексики араканцев и тавойцев, что говорит об их родстве и с другой языковой подгруппой.

По преданию, инта основали вначале четыре деревушки: Намтоу, Нампин, Юаджи, Хея Юама. С годами люди освоили большую территорию от города Ньяуншве до Лойко, расселились в четырех приозерных районах Инле. По статистике 1955 года, народ инта насчитывал 80 тысяч человек, а по последним данным, только в районе Ньяуншве проживает около 30 тысяч семей — почти 96 тысяч человек. 170 деревень инта выросли на озере, 260 — на его берегах. В средние века озерный край был расчленен на северный и южный, а обе части раздроблены еще на 13 мелких единиц, во главе каждой из них стоял правитель. Когда феодалы лишились власти, рай-он перешел в ведение городских властей.

Среди народов Шанской национальной области инта живут наиболее зажиточно. И не потому, что природа слишком благосклонна к ним. Озерные жители славятся своим умением осваивать сразу несколько профессий, переключаться по мере надобности с одной на другую, создавать простейшие формы трудовой кооперации. Совместный труд сближает людей. Инта всегда старались жить не обособленными, одинокими хуторками, а большими поселениями. Деревня Нампин насчитывает, например, до тысячи дворов, Хея Юама — и того больше. Показателем обеспеченности считаются великолепные буддийские пагоды и храмы, возведенные на воде на стабильном фундаменте из множества деревянных столбов, а также на небольших островках. Некоторые Из них — это исторические и архитектурные памятники, имеющие общенациональное значение.

Каждые пять дней, только успеет разлиться по сонной глади озера рассвет, в путь устремляются целые караваны тяжело груженных лодчонок. В единственный, как правило, в неделю базарный день надо успеть реализовать излишки продукции и запастись всем необходимым на городском рынке. Жители деревни Хея Юама торгуют, правда, каждый день на сельской базарной площади и на воде прямо с лодок. Привычно проплывают вдоль выставленных на лодках товаров покупатели. и, так же как и на суше, по-деловому совершаются здесь нехитрые операции купли-продажи.

Богаты базары инта. Тонкие местные шелка, хлопча-бумажные набивные ткани, чеканка по золоту, серебру, меди, домашняя утварь, фрукты, овощи, рыба. Чего только не производят «озерные бирманцы», народ трудолюбивый, мастеровой! Но главное занятие инта — сельское хозяйство, рыбная ловля.