Там, где цветет Ситхмой

Редко кто из бирманских юношей избегает торжественного обряда посвящения в монахи. В озерном крае особенно почитают этот народный обычай, следят за тем, чтобы каждый в возрасте от 9 до 15 лет прошел церемониал приобщения к буддийской религии. На празднества собирается множество гостей. Одни привозят рис, растительное масло, овощи, другие дарят деньги, предлагают услуги по хозяйству. На угощение уходит несколько сот килограммов только одного риса, и каждый понимает, что, когда приходит такой праздник, без взаимовыручки не обойтись. Виновников торжества наряжают, как принцев, их осыпают подарками, окружают вниманием. Угощение для них готовится отдельно, и сами родители собственноручно подают им самые вкусные лакомства. Гости желают долголетия, удачи. Затем целая флотилия лодок под музыку направляется к монастырю, где юношей наголо обривают и верховный буддийский священнослужитель совершает обряд посвящения в монахи и облачает каждого мальчика в оранжевую монашескую тогу.

Шумные веселья случаются на Инле нередко. Каждый год в октябрьские дни от деревни Нанху отчаливает огромная красочная ладья в форме священной птицы хинта, напоминающей утку. Говорят, что именно на тайом ковчеге странствовал некогда по Инле король Алаунситу. Так же как и в далекие времена, на корме выставляются золоченые изваяния Будды, на время переселенные из знаменитой местной пагоды Паундоу. По обычаю, каждый наклеивает на статуи тонкие листики сусального золота. Фестиваль в честь храма Паундоу — самое значительное событие в озерном крае, собирающее паломников даже из отдаленных районов Бирмы.

Величаво скользит ладья по тихой воде, подплывает к поселениям, разбросанным вокруг озера, чтобы завершить традиционный ритуал поклонения. Возвращение в пагоду статуй Будды открывает новый этап фестиваля — народное гулянье, раздольное, мирское, свободное от религиозных условностей. Над озером звучат музыка, песни. Устраивается соревнования по оригинальному, распространенному лишь в здешних местах виду спорта — ножной гребле. Впрочем, состязания проводятся не только в дни фестивалей. Достаточно одной деревне бросить спортивный вызов соседям, и тут же набираются команды, собираются болельщики.

К месту гонок приходят и стар и млад. На длинных узких лодках с опорными перекладинами во всю длину на уровне пояса выстраиваются команды из 22 человек, плотно стоящих друг за другом в две шеренги. Одной рукой они опираются на планку, другой удерживают ручку весла, которое обхватывается в его нижней части ногой. Стартовый взмах платком — и лодки под ритмичное гиканье участников срываются с места и устремляются к финишной жерди, торчащей из воды километров за восемь от старта. Судна как лезвия рассекают с молниеносной быстротой зеркальную поверхность. В воздухе синхронно мелькают голые пятки, продолговатые лопасти весел, напружинившиеся смуглые спины. Победителей бурно чествуют, отмечают подарками. А на старте ожидает сигнала новая пара лодок. Команда из 12 замужних женщин и 12 девушек. Умению и опыту противопоставляются сама молодость и задор. Гляди, мол, болельщик, в оба! Может быть, на стремительной ладье летит и твое счастье. Юное, ловкое, сильное и миловидное создание, которому повезло в этот день показать свое искусство вот так, на людях, на чистой глади Инле.

Солнце клонится к закату. Еще несколько часов, и оно провалится за горизонт так поспешно, как, пожалуй, бывает только в здешних краях. По воде скользят лодки с только что собранным урожаем. Кто-то пришвартовался к пагоде, чтобы побыть в храме наедине со своими сокровенными думами. На высокой платформе, на спущенных в воду ступеньках плещется неугомонная детвора. Над домашними очагами колдуют женщины. Размеренная, неторопливая, как воды зеленоглазого озера Инле, жизнь.

ВЕЧНЫЕ СТРАННИКИ

На южной оконечности Бирмы, где теплое Андаманское море плещется y сильно изрезанной линии побережья Тенассерима и бьется о множество скалистых островов архипелага Мьей (Мергуи), разбросаны небольшие деревни салонов (селунгов), вечных скитальцев и мореходов. Пугливые и замкнутые люди, не приспособившиеся к современным условиям жизни, так и не смогли выйти из узкого мира, в котором находились их далекие предки. Толком никто не знает, когда появились салоны на островах и в болотистой береговой полосе вдоль Тенассерима. В документах переписи 1891.года этот народ зарегистрирован именно так, как назвали его бирманцы: «салоны», то есть «живущие у моря», «морские жители». Сами же себя эти люди до сих пор называют мокенами — словом, означающим на языке салонов «погружающийся в соленую воду», что отвечает образу их жизни и промысловой деятельности.