Там, где водятся чудовища

Одна из женщин закатила глаза, падая в обморок, вторая же бросилась под меч, заслонив собой ребенка.

– Не надо, не трогай его! Я та, кого вы ищете! – прозвенел в полной тишине ее голос.

Обалдевший Старый, ждавший вообще-то совсем другой реакции и развязки, нашел в себе силы скептически хмыкнуть, тогда вторая встала перед ним и опустила голову. Через мгновение на сталкера глянули нечеловеческие глаза с маленькими зрачками, длинные белые волосы окутали сгорбленные плечи.

Старый опустил меч, и шагнувшая к нему Заря остановилась, не сводя с полуденницы странного взгляда. Мстиша прижался к дверному косяку, он одновременно удивленно рассматривал нечисть и грамотно перекрывал выход, будто забыл, как совсем недавно эта нечисть легко одержала верх и едва не заколола парня его же оружием.

– И зачем ты себя выдала? – поинтересовался Старый, чувствуя себя не в своей тарелке от всего происходящего. – Сейчас бы уже могла чесать отсюда во все лопатки.

Полуденница молчала, глядя перед собой отсутствующим взглядом. Крестьяне опасливо косились на грозную героиню страшной сказки, воочию представшую перед ними.

– Ладно, как говорит одна знакомая ведьма. Где ребенок, которого ты вчера похитила?

– Я покажу, – кротко ответила нечисть. – Ступай за мной.

Трое охотников шагали вслед за медленно бредущей полуденницей, растерявшей свою легкую походку. Казалось, впереди идет седая пожилая женщина, на плечи которой давят все ее прожитые годы.

Недалеко от поля кивавших вслед процессии колосьев среди раскидистых ив открылся холм, у его подножия темнел вход в пещеру. Сталкер не успел остановить хищницу, она шагнула внутрь. Зажженный фонарь разогнал потемки, охотники вошли следом. Державшиеся на расстоянии крестьяне столпились у входа.

Вскоре чужаки вернулись, ведя за собой троих детей, за ними на свет вышла и полуденница. Двоих, мальчика с девочкой, тут же забрали плачущие женщины, только светленькая девчонка переминалась с ноги на ногу, доверчиво держа ладошку в руке воительницы и постоянно оглядывалась на еще больше сгорбившуюся беловолосую фигуру.

– Чей ребенок-то, уважаемые? – поинтересовался Старый, оглядывая деревенских. Те молчали.

– Мама, – позвала девочка, и Заря вздрогнула.

Полуденница вдруг вскрикнула, как тогда, на поле, и пошла вперед, протягивая руки. Девчушка кинулась к ней, обняла, спряталась в подоле легкого платья. Воительница, выпустившая маленькую ладошку, отвернулась.

– Вот почему ты мальчишку пожалела, – подвел итог сталкер. – А как же эти двое? Схарчила бы и не поморщилась?

– Мама не ест людей, – раздался тоненький детский голосок. – Они бы стали моими братиком и сестрой.

– Ну и что нам теперь делать? – поинтересовался Старый, глядя то на растерянного Мстишу, то на спину девицы, упорно не желавшей повернуться.

Крестьяне неслышно сбежали, оставив охотников разбираться с нечистью. Полуденница постояла, гладя дочку по непослушным волосам, потом подтолкнула ее прочь и встала между ребенком и сталкером, уставившись на него своими странными глазищами.

– Значит, ты воруешь детей, чтобы они стали твоими? А взрослых? Чтобы… – Он кивнул на девчонку. – Чтобы своих рожать?

Беловолосая тоже кивнула.

– В общем, так, – устало проговорил Старый. – Если мы когда-нибудь пожалеем, что тебя пожалели, ты… пожалеешь.

Выдав эту глупую тираду, он окончательно выдохся и только мотнул головой в сторону. Через секунду две полуденницы исчезли из вида. Сталкер вытер лицо ладонями.

– Наина была права, – еле слышно промолвил он. – Природа знает лучше.

Старый повернулся, чтобы уйти, и наткнулся на мокрые глаза Зари, полные благодарности. Совершенно смутившись, сталкер пошел прочь. За ним шли его друзья.

Глава 14

Над рощей кружила стая ворон. Лес кишел жизнью, если так можно было назвать слоняющихся туда-сюда созданий с пустыми глазами и одинаково дергаными движениями.

Повсюду стоял тяжелый дух, жужжание насекомых могло бы свести с ума, если бы он был у тех, кто проходил мимо заляпанных гниющей массой или уже выбеленных добела костей. Ковыляющие лесные жители – животные или нелюдь – вовсе не замечали происходящего, их вела злая воля чужого в этом мире разума.

Его обладатель жил в сооруженном специально для него жилище – местный леший, попавший под сильнейший ментальный гнет, расстарался. Теперь жилище, сложенное из неошкуренных бревен и покрытое сверху настилом, утепленным мхом, стало прибежищем для деструктора. Он недвижно восседал на превращенном в подобие трона пне посреди единственной комнаты.

Никто не знает, откуда взялись подобные мутанты. Одни говорят, что это плоды экспериментов, проводимых еще в той, старой Зоне, только там они назывались иначе. Другие утверждают, что деструкторами стала часть персонала подземных лабораторий, попавшая под губительное пси-излучение.