Там, где возрождалась птица Феникс

Когда-то прибрежные поселки Сокотры славились древнейшим промыслом сокотрийцев — ловлей жемчуга Еще древние египтяне привозили из «страны Пунт» жемчуг. Сейчас искателей жемчуга на острове осталось немного. В весенне-летний сезон они выплывают в море на больших лодках, с которых опускаются на довольно большую глубину. Ныряльщик сначала осматривает дно моря сверху, опустив в воду жестяную банку, в которой вырезано окошко, прикрытое стеклом. Увидев жемчужницу, ныряльщик зажимает нос прищепкой из бараньего или коровьего рога, набирает в легкие побольше воздуха и, прихватив груз для ныряния, чтобы быстрее уйти на дно, стремительно бросается вниз. Наверху кто-нибудь страхует его, дежуря у веревки, которой ловец привязан к лодке. В целом сокотрийский жемчуг уступает по качеству бахрейнскому (т. е. тому, который вылавливают в Персидском заливе). Как правило, он мелок, крупные жемчужины почти не встречаются. Еще меньше среди улова жемчужин необычных оттенков: розового, голубого, золотистого, а самый дорогой сорт, так называемый черный жемчуг, попадается совсем редко. Ныряльщики продают жемчуг купцу-перекупщику, который, в свою очередь, переплавляет его аденскому купцу или ювелиру. С ловцами он часто расплачивается товарами и продовольствием, которые получает с материка. В результате искателям жемчуга достается лишь ничтожная доля от рыночной стоимости жемчуга, который они добыли. Но все-таки на фоне общей бедности жителей острова уровень их жизни довольно сносен. Зато продолжительность жизни гораздо ниже: изнурительное ныряние без всяких вспомогательных приспособлений и длительное пребывание в соленой воде губительно сказываются на здоровье. У ловцов жемчуга портится зрение, трескается и изъязвляется кожа, от давления воды на барабанные перепонки болят уши, голова.

Раньше жемчуг находили, как рассказывают, в каждой десятой раковине, теперь он встречается гораздо реже. Когда ныряльщики узнают, что на остров приехал какой-нибудь чужестранец, они иногда предлагают ему купить у них немного жемчуга, надеясь выручить за него побольше, чем у скупщика. В Хадибо за мной долго ходил старик с воспаленными глазами, пытаясь всучить мне горстку мелких, низкосортных жемчужин, аккуратно завернутых в красную тряпицу.

Знаменитый арабский путешественник Ибн Баттута (1304–1378) писал о ловле жемчуга в Персидском заливе:

«Когда наступает месяц апрель и месяц май, туда приходит много лодок, в которых находятся ныряльщики и купцы из Персии, Бахрейна и Катыфа. Каждый раз, когда ныряльщик собирается нырнуть, он прикрывает лицо маской, сделанной из панциря животного гайлям, то есть черепахи, а ноздри закрывает с помощью зажима, также сделанного из такого панциря. Затем он привязывает себя за пояс веревкой и ныряет. Ныряльщики различаются по времени, которое они могут провести в воде: одни могут пробыть там час или даже два, другие меньше. Когда ныряльщик достигает дна моря, он находит там жемчужницу, прилепившуюся среди мелких камней в песке. Тогда он либо отрывает ее рукой, либо откалывает железным ножом, который у него для этого приготовлен, и кладет в кожаный мешок, который висит у него на шее. Если ему не хватает воздуха, он дергает за веревку, это чувствует человек в лодке, который держит ее, и вытаскивает его на борт. У него забирают раковины, вскрывают их и вырезают мясо железным ножом. Если им повезло, они находят там жемчуг. Тут собираются все: и старые и малые. Султан берет себе пять штук, а остальные скупают находящиеся в лодках купцы, которым ныряльщики обычно должны, и они забирают жемчуг в счет долга…»

«Рамса» — ночное гуляние в Хадибо

С тех пор мало что изменилось в положении ныряльщиков, которым приходится поднять со дна моря не одну тысячу жемчужниц, чтобы продать скупщикам пригоршню жемчуга.

Отведав акульего мяса с рисом, — политым акульим бульоном, мы сидим в хижине калансийского рыбака Ахмада и слушаем рассказы о рыбацком промысле. Начался сезон ветров, и жизнь здесь сейчас замирает. Рыбаки не выходят в море, жители сидят по домам. Ветер достигает порой такой силы, что невозможно идти, навстречу несется вихрь из пыли и мелких камчей, сечет лицо, больно бьет тело. На морском атласе адмирала Н. С. Исакова Сокотра в июне — августе выделяется среди прочих районов мира темно-желтым пятном: здесь дуют одни из самых сильных океанских ветров. Сезон ветров, селей и засухи уносит немало жизней, не только животных, но и людей. В это время прекращается всякая связь с островом. Даже самолет может сесть на естественный аэродром в Моури только в редкие часы затишья, наступающие не каждый день с трех до пяти часов дня.