Там, где возрождалась птица Феникс

Несмотря на ветер, особенно усиливающийся с одиннадцати часов вечера, с наступлением темноты здесь раздаются звуки таблей, почти единственного музыкального инструмента островитян. Это молодежь собирается на рамсу — ночную пляску. Под ритмичные удары таблей и ладоней собравшихся, в полном мраке или же при свете луны юноши и девушки, опьяненные ритмом, танцуют, то двигаясь рядами навстречу друг другу, то расходясь, бешено притоптывая босыми ступнями. Рамса иногда продолжается до рассвета: работать все равно невозможно.

Глава VIII НА СОКОТРИЙСКОЙ СВАДЬБЕ

С Ахмадом, молодым парнем из Хадибо, нас связывает старая дружба. Когда отец юноши Хамудеш серьезно заболел (у него, очевидно, была пневмония), помог только привезенный мной на остров пенициллин. Ахмад поведал мне, что давно хочет жениться — ведь ему уже двадцать лет, — да отец не позволяет. И вот наконец Ахмад пришел ко мне, чтобы пригласить на свадьбу: его давнее желание сбылось.

— Женитьба — дело серьезное и, наверное, требует большой подготовки? — спросил я юношу, когда мы уселись на пальмовые циновки и налили себе по чашке ароматного чая с козьим молоком и кардамоном.

— Да, чтобы жениться, надо встать на ноги: ведь придется содержать семью, — пояснил Ахмад.

— Но ведь у вас, на Сокотре, махр (выкуп за невесту) невелик, уж, наверное, десяток баранов у тебя набралось бы? — расспрашиваю я.

— Не только в махре дело, — ответил Ахмад. — Даже если бы у меня не хватало этих денег или баранов, я бы мог одолжить у родственников или у других людей мы всегда помогаем друг другу, и мол родители многим помогли. В крайнем случае я пошел бы за помощью в горы, к соплеменникам. Только пока я не смогу содержать семью и вести свое хозяйство, родители все равно не позволили бы мне жениться.

— А теперь отец согласен?

— Да, теперь он сразу согласился, даже пообещал заплатить за меня махр, — сообщил юноша. — Я было попросил приятеля пойти со мной к отцу, чтобы уломать его, но этого не потребовалось.

— Кого же ты выбрал, — поинтересовался я, — горянку?

— Да мне было все равно, кого выбирать, — просто-душно признался Ахмад, — лишь бы жениться, ведь я уже взрослый! А приятель посоветовал одну девушку, она дочь Хамдинну — мукаддама (вождя) племени Ка’рёхи.

— Наверное, красивая девушка?

— Наверное, — охотно согласился юноша.

— А ты получил согласие родителей девушки и ее самой? Был у них?

— Что ты, я там не могу появиться до свадьбы, — ответил Ахмад. — Когда мой отец согласился, он позвал с собой моего приятеля и отправился к родителям девушки. Они говорили с отцом Фатмы, старым Хамдинну. Старик сначала заупрямился, сказал, что сомневается, пора ли Фатме выходить замуж. Он, мол, даст ответ только после того, как ее осмотрит шибиб и скажет, что девушку можно выдать замуж.

Позднее мне подробнее рассказали об этом обычае, принятом на острове. На Сокотре, как, впрочем, и в Йемене, часто женятся очень рано. Девушки выходят замуж в тринадцать-четырнадцать лет. Иногда родители выдают замуж десяти-двенадцатилетних девочек. Сами родители, как правило, не знают, сколько лет их дочери, и, чтобы определить, созрела ли она, приглашают опытную старуху, шибиб, каких много в каждом селении. Шибиб определяет, пришла ли девушке пора вступать в брак, а также удостоверяет ее девственность. Юноши в основном женятся в более позднем возрасте, но состоятельные семьи иногда женят и тринадцатилетних. Я встречал молодого человека лет под тридцать, у которого уже есть внук.

— Но отец уговорил старика, сказал ему, что я не арби и девушку не обижу, даже если она еще ребенок, продолжал Ахмад. — С этим можно и подождать, главное — жениться.