Там, где живут боги

Лука прилип своим плечом к плечу Касьяни, наслаждаясь одновременно любимым блюдом и любимой девушкой. Ставрос постоянно косился на Афродиту, пару раз даже не попал вилкой в тарелку, воткнув её в скатерть. Никос еле-еле ковырял в тарелке, не смея поднять глаз, на протяжении всего обеда. Его щёки то бледнели, то горели багровым огнём. Хорошо, что у него была длинная щетина, скрывавшая добрую половину его пылающего лица! Необычное поведение старшего сына и странный, почти болезненный вид младшего завладели вниманием матери, и она украдкой наблюдала за каждым их движением. «Кажется, эта девушка заинтересовала обоих моих мальчиков», — подумала она и тихонько вздохнула, ностальгируя по ушедшей молодости.

— Ну, не буду вам мешать, — сказала Деспина и удалилась из гостиной. В следующий момент она схватила телефон и набрала номер мужа. — Михалис, дорогой, тебе удобно говорить?

— Да, любовь моя, что случилось?

— Ты не поверишь! Подруга Касьяни оказалась дочерью Афродиты и Адониса! Ты помнишь их?

— Конечно помню! Сколько лет прошло! Как они?

— К сожалению, милый… — Деспина запнулась.

— Что, тоже?

— Девочка говорит, что оба погибли в автокатастрофе, когда она была маленькой, но не исключено, что и они заразились…

— Упокой Господь их души!

— Как же мне жаль! Ведь когда-то Афродита спасла мне жизнь!

— Это Бог тебя спас, Деспина, не забывай об этом! Господь Бог отвёл от нас беду! Ну всё, ко мне пришли люди. Я вернусь, и мы с тобой всё обсудим. Целую.

— Конечно, дорогой.

Как только мать удалилась, за столом начались разговоры. Были слышны голоса Касьяни и Луки, Афродиты и Ставроса. Никос молчал.

— Как тебе Салоники? Ты уже посетила Митрополит? А церковь Святой Софии с христианскими катакомбами, погребёнными под храмом? — Голос Ставроса всегда звучал громче остальных — парень был уверен в каждом сказанном слове.

— Нет. Я не хожу в церковь.

— Ты не веришь в Бога?

— Ну… скажем так, моя вера несколько отличается от вашей.

— Вера — она одна, пути к ней разные, — поучительно произнес Ставрос.

— Возможно… — неоднозначно ответила Афродита.

Ставрос на минуту затих. Такие внезапные паузы, следовавшие сразу после чьих-то слов, были несвойственны начитанному и хорошо подкованному в области религии старшему сыну Деспины. Она решила, что сын мог быть поражён нестандартным мышлением нового в их доме человека. Дети Деспины были хорошо воспитаны, всегда вежливы и тактичны.

Ставрос заговорил снова.

— И какую веру ты исповедуешь, если не секрет? — поинтересовался он.

— Не важно, какую религию выбирает человек, природа — она одна, и вы… то есть мы всегда будем следовать её законам, — спокойно ответила Афродита.

Опять повисла пауза.

— Буддистка! — высказал свою догадку Лукас.

— Отстаньте от девушки, — сердито сказала Кейси. — Ну какая вам разница, кто во что верит?

— Полагаю, ты разуверилась в законах Божьих после аварии, приключившейся с твоими родителями, — не унимался Ставрос. — Всё равно рано или поздно все мы придём к Богу. И тогда на все твои вопросы найдутся ответы. А когда твоя вера окрепнет и выйдет за пределы бессмысленной логики, ты почувствуешь огромное облегчение. Поверь мне, уж я-то знаю! Лишь смирившись и поняв, что на всё Его воля, ты обретёшь покой и избавишься от тяжёлого бремени.

— Бессмысленная логика? Интересное изречение… — задумчиво проговорила Афродита. — Стремление обособиться от реальности — очень удобное восприятие вещей. Я подумаю над этим.

Было видно, что девушка не собиралась накалять обстановку, её голос звучал мягко, с едва уловимыми нотками вежливой снисходительности.

В разговор снова вступил Лукас. Направление отделения социального богословия, где он учился, имело несколько иной подход к религии, чем на факультете православного богословия, который закончил Ставрос и на котором учился Никос. Первокурснику не терпелось блеснуть недавно приобретёнными знаниями перед Кейси.

— Друзья, я считаю, что нет смысла спорить о том, что до сих пор не имеет прямых подтверждений. Уже несколько десятилетий богословские науки изучаются наравне с историей, археологией и даже психологией. Также ни для кого уже не является секретом, для чего они развиваются: для блага и укрепления православной церкви и для поддержания власти священнослужителей.

— Ставрос говорит о вере, Лука. Не о теории и не о доказательствах, а о настоящей вере, вопреки человеческой выгоде, а не ради неё, — робко сказал Никос, вставая на защиту брата. Или Бога? — Как можно не восхищаться Божьим творением и ежедневно не благодарить Его за создание всего живого?

— А входит ли в творения Бога любовь? — неожиданно спросила Афродита.

Последнее слово нежным эхом прокатилось по всему дому. Оно стаккато отскочило от хрусталиков люстры и долго дребезжало в воздухе. Сердце Деспины взволнованно застучало, пробуждая в памяти забытые чувства. Она испуганно прислушалась к себе, в то же время, не отвлекаясь от разговора.