Там, куда я ухожу

После плотного обеда Даниил сидел за столом чуть развалившись, думая о том, что не помешало бы ослабить хватку ремня. Тетка Лиза сидела за столом с альбомом в руках и с мечтательным видом разглядывала лица на фотографиях. Рядом сидел Роман Александрович – муж тетки Лизы. Просто Ромка, как он представился Даниилу. Такой же высокий и крепкий, как и его жена.

– Ну а я сам на пенсию ушел в 92-м, – рассказывал он. – Тогда ведь с Севера все бежали, как крысы с тонущего корабля. Ну и мы с Лизкой побежали в конце девяностых. Здесь раньше матушка ее жила, но померла – удар разбил.

Ромка взял в руки бутылку с беленькой, в очередной раз предложил Даниилу, перед которым стояла пустая стопка. Получив отказ, налил себе и опрокинул стопку одним махом.

– Зря отказываешь, – чуть щурясь, сказал он. – Непьющий мужик, знаешь ли…

– Да вот не надо! – вмешалась тетка Лиза, потирая хромую ногу. – Правильно делает, что не пьет. Сколько твоих сослуживцев полегло не от выстрелов, а от водки, а?

– Это тебе не надо! – огрызнулся Ромка, и его южнорусский говор заиграл новыми красками. – Тут и без водки люди зазря погибают.

Тетка Лиза тяжело вздохнула, но ничего не сказала. Даниила же заинтересовала ее реакция, но спрашивать он не стал. Выдохнул. Расстегнул ремень.

– Ты ведь не знаком с нашим сыном, Витей? – спросил Ромка. – Ну да, ты ведь пораньше уехал. Они с Егоркой хорошо дружили…

Даниил ощутил хмельную паузу. Чуть набрался хозяин. Поспит крепким послеобеденным сном, да и весь вечер на откуп останется. А сам Даниил к тому времени будет уже в Лазаревском.

– Но я не об этом, – продолжил Ромка. – Витя здесь с одной девушкой хорошо дружил. Ну как дружил… Ты знаешь, – он усмехнулся по-доброму. – Маша Румянцева. Прекрасная девушка была. Мне казалось, такие в селах и станицах не остаются. Переезжают в большие города, и там себе женихов находят. Призвание находят.

– Вы сказали, была? – уточнил Даниил.

– Ни к чему это, Рома, – вновь вмешалась тетка Лиза, отложив фотоальбом в сторону.

– Убили ее. А выставили все так, будто утонула она. Пошла к озеру, упала случайно. Голова, мол, закружилась. Или поскользнулась.

Роман Александрович налил себе еще, никак не отреагировав на колкий взгляд жены. Выпил.

– А я был в морге, вместе с ее матерью и отцом, и видел синяки и кровоподтеки. На лице и на шее, знаешь, такие при падении не возникли бы, – заявил он, ткнув пальцем в стол. – То были следы избиения. Удушения. Насмотрелся на подобное за годы службы, и ни с чем не спутаю, – он помедлил. – Скрывают ведь, твари. Покрывают! Все тут около этого сраного Шаумяна трутся, будто он пуп земли! Девка от него отбиться не могла, вот он и взял свое силой, сука черножопая!

Роман Александрович рассвирепел. Даниилу была слишком хорошо знакомо это чувство.

– У Лизки на нервной почве, вон, нога отказывается ходить! – продолжал хозяин. – А про семью Маши я и вообще молчу. Старики себе места не находят. Страшно это, Даня. Очень страшно.

– И как давно это случилось? – спросил Даниил.

Муж и жена переглянулись.

– В середине июля, – ответил Роман Александрович, потер лоб. – В ночь с девятнадцатого на двадцатое, если уж точно.

– Ну а по поводу этого Шаумяна? Кто он такой?

– Лошадей разводит, – ответила тетка Лиза. – Точнее, не он сам, а дядя его – Эрик Мовсесян. Сергей только помогает. Ферма у него тут неподалеку.

– Все с задницы начинаешь! – выругался муж и с хмельной улыбкой посмотрел на тетку Лизу. Та просверлила его взглядом. – Этот Шаумян… Сережа, мать его так – просто сорокалетний наркоман! Прожигает свою жизнь, и других за собой тащит. Сукин сын! Два года назад у него на ферме нашли двести кило марихуаны. Двести кило! Так ему от восьми до двадцати грозило, а в итоге посадили каких-то узбеков-охранников. По одному году строгача на нос. Шаумяну же – условно. И дело с концом! Как тебе такие расклады?

Даниил кивнул.

– И все почему? Так есть у Сережи дядя по имени Эрик, у которого конюшни, лошадки дорогие. У которого связи дорогие. И в районе связи, и дальше, дальше – до Москвы и за Москвой. Он своих скакунов по всему миру продает, а где скидочка – там и отношение партнерское завязалось.

– Отмазали, короче, – заключил Даниил. – И я так понимаю, этот самый Шаумян был знаком с Машей?

– Не давала она ему, а он все требовал! – взорвался Роман Александрович. – Черножопый, одним словом! Машка-то красивая была – волосы светлые, стройная, глаза… В такие глаза смотришь, и утопаешь. Витя утопал.

– А где сейчас Витя?

– В Москве. Работает уже три года как в какой-то конторе. Штаны просиживает, но вроде в деньгах не обижают.

– Давно ли приезжал?

– Да вот сколько в Москве живет, столько и не приезжает.

Даниил вновь кивнул, и словил себя на мысли, что разговор с немолодой семейной парой за столом, где вкусная еда, где водочка, стал больше походить на допрос. Остановил себя с новыми вопросами. Не то место. Не то время.

– Ну так это и хорошо, что не обижают, – попытался уцепиться за новую тему Даниил.

– Ты, может, выпьешь все-таки? – спросил Ромка и потянулся за бутылкой, но твердая рука тетки Лизы преградила ему путь.