Там могут водиться люди

Искательница ровно легла, вытянула руки вдоль тела, распрямила ноги, а потом максимально напрягла все мышцы, попытавшись коснуться лбом, коленей выпрямленных ног. Она сложилась острым углом, задержав дыхание. Сжав зубы и растянув рот в сардонической улыбке, она считала: пятьдесят пять, пятьдесят шесть, пятьдесят семь… Досчитав до восьмидесяти, она резко расслабилась и тяжело дыша, повалилась на постель. Ей пришлось повторить этот трюк трижды и, лишь тогда, она почувствовала, что разум её очищается. Своим освободившимся умом, она ощущала, там, за непреодолимыми горами, нечто чужеродное. Оно рыскало, ползало, стуча множеством своих маленьких членистых лапок по камням, вгрызалось в землю острыми жвалами, поднималось высоко в небо и спускалось в самые глубокие трещины. Оно наполняло собой все пространство. Оно было везде и сразу и не только за горами. Оно было здесь в предгорьях и дальше на равнинах до самого моря. Оно смотрело, слушало, нюхало, оно что-то искало.

Глава 23. Утро добрым не бывает!

Искательница проснулась от теплых солнечных лучей, коснувшихся её лица. Сейчас все, что было ночью, казалось просто глупым ночным кошмаром. Летнее утро было прекрасно. Роса покрывала хвою кустов в саду, и солнечные лучи, дробясь, отражались от неё, превращаясь в крохотные радуги. Лалтхи четко ощущала приближение своей наставницы лучшей подруги и почти, что старшей сестры. Та ехала в поезде и к вечеру должна была быть на вокзале. Искательница встала, оделась и, умывшись, отправилась будить воспитанниц, живших в соседнем крыле. Утро было так великолепно, что девушка решила пройтись по парку, в котором стояли здания Круга. Она легко вышла из корпуса и уже прошла немного, как вновь ощутила тоже нейтральное внимание, исходившее откуда-то сверху. Оно, что бы оно ни было, по-прежнему искало что-то. Лалтхи надо было бежать сообщить Главе круга, Вьйну и ещё кому-нибудь, написать отчёт во внутренний круг, но утро было слишком прекрасно, что бы портить его такими мыслями, и она просто направилась будить воспитанниц. Впрочем, там её ждали очередные проблемы.

Комнаты искательниц располагались на третьем этаже в отдельном коридоре на женской стороне здания. Когда Лалтхи вошла, двери всех обитаемых комнат были открыты, из одной из них доносились голоса. Кто-то плакал тонким девичьим голосом, а кто-то кажется успокаивал плачущую. Искательница вошла в комнату и ей предстала картина мировой скорби. Четыре её воспитанницы успокаивали Лийши, забившуюся в угол, и рыдавшую. Несмотря на свой возраст, она казалась младше других, тихая застенчивая и почти лишённая силы. Она, в отличие от такой же бессильной Шайе, у которой в спорах было два аргумента левый и правый, не умела давать отпор и потому ей доставалось чаще других.

Стоило Лалтхи войти, как все они дружно бросились к ней, говоря все вместе. Рассказ их был, увы, почти предсказуем. Лийши довели, её же погодки, не желавшие с ней общаться и обзывавшие ведьмой. Лалтхи росла на войне и ко многому привыкла, но вот, то, что порой даже взрослые люди, которые были живы лишь благодаря ей, начинали оскорблять её за способности, не раз и саму её доводило до слез. Среди всех одаренных искатели или знающие были сильнее всех и встречались реже других. Даже остальные одаренные относились к ним с опаской, а порой… Да что там говорить, сказать по правде, их все боялись и испытывали плохо скрываемую неприязнь. Даже Шайли, теперь ставшая лучшей подругой Лалтхи поначалу была к ней открыто враждебна.

Знающие все поголовно были женщинами. В книгах писали, что в прошлом были искатели мужчины, самый слабый из которых многократно превосходил самую сильную из искательниц, но ни одного искателя уже многие десятилетия никто не видел. Поговаривали, что Орден просто уничтожает их ещё во младенчестве, боясь их силы.

Когда Лалтхи сбежала из разрушенного Лийша, её взял на воспитание священник, организовавший целый приют. Там Лалтхи и познакомилась со своей наставницей, которая была всего на три года старше неё. Именно этот священник и был их первым учителем. Всего два года спустя он погиб во время большого наступления западян вглубь континента. За то время, что девочки прожили у него, они научились большему, чем за всю оставшуюся жизнь в Ордене. И главное, чему он их учил, было никогда и никому не показывать своей силы. Именно этому Лалтхи безуспешно пыталась научить своих воспитанниц. Они были ещё совсем слабы, ни одна из них, через годы тренировок не достигала уровня Лалтхи до начала обучения, но даже эта совсем небольшая сила вызывала плохо скрываемый ужас у окружающих. Степень одаренности прямо зависела от силы сначала воспитателя, потом учителя, а потом и наставника. Сильных искательниц было мало, а в этой глуши не было вообще и потому, этим девочкам не на что было рассчитывать. Их прошлая учительница была, так стара и больна, что почти ничему не могла их научить, а навыки искательниц росли только в процессе реальной деятельности.