Там помнят о нас

Стремясь не раскрыть место дислокации нового лагеря, решили выходить и возвращаться в него только по дну потока.

Бой на Березине

Поздно вечером этого же дня „маяк“, оставленный нами в старом лагере, привел на новую базу Бориса Галушкина, Ивана Мокропуло, Георгия Иванова и Николая Ананьева. От усталости и голода ребята едва держались на ногах. Галушкин рассказал о том, что с ними произошло.

К месту, где отряд оставил часть груза, они подошли вечером 8 апреля. Ночью зашли в деревню Могильня. В ближайшем к лесу доме долго не откликались на стук. Ребята уже собрались уходить от неприветливого дома, но вдруг дверь отворилась и на пороге показался толстый бородатый мужик (оказалось, староста!). Он долго „не понимал“, что от него хотят. Пошли по деревне. Жители охотно отдавали все, чем богаты. Затем запрягли шесть саней, потому что на волокушах в такую распутицу доставить груз в отряд было невозможно. Ребята горячо поблагодарили жителей за помощь.

В обратный путь группа двинулась только во втором часу ночи 9 апреля. До рассвета прошли лишь около четырех километров. Утро застигло омсбоновцев в открытом поле. День отсиделись в просторном овине. В ночь на 10 апреля отправились дальше. Часа в три ночи подошли к Березине. Перебраться по-пластунски, используя наш опыт, не удалось — льда на реке уже не было. Вместо моста торчали обгоревшие концы свай. Решили переправиться против деревни Протасово на плоту. Разобрали бревенчатый сарай, стоявший на берегу. К семи утра плот был готов. Галушкин поручил Крылову и Лобову опробовать его.

В этот момент и раздались выстрелы. „Предательство!.. Это староста!“ с горечью подумал Борис и приказал:

— Груз в реку!.. Быстро!

Галушкин оказался прав. Позднее удалось установить, что их предал староста деревни Могильня. Верхом на лошади он добрался до города Рудня и предупредил оккупантов.

Укрывшись за скатом высокого берега, часть ребят принялась разгружать подводы и сбрасывать груз в воду. Их прикрывали огнем из автоматов Иванов и Мокропуло. Крылов и Лобов добрались на плоту до противоположного берега, залегли и тут же вступили в перестрелку. Омсбоновцы благополучно форсировали Березину. Тем временем фашисты приблизились почти к самому берегу и открыли интенсивный огонь. Лобов был убит. Крылов ранен. Он медленно, волоча ногу, полз к основной группе омсбоновцев.

Стреляя по фашистам, Галушкин успел заметить, что Володя Крылов вдруг сел, размахнулся… Взрыв! Крылов бросил вторую гранату. Снова взрыв! Дальше ползти Крылов, видимо, уже не мог. Он сидел, неловко склонившись на бок, бил в немцев короткими очередями из автомата. Фашисты отхлынули и двинулись в обход.

— Борис!.. Они вас обходят!.. — закричал Крылов.

Пулей наповал сразило Купина. Четверо оставшихся в живых партизан залегли в перелеске и открыли огонь по врагам, надеясь, что Крылов доползет до них. Новее реже и реже слышались выстрелы его автомата, а вскоре он замолчал совсем.

Шесть долгих часов отбивались от наседавших врагов, вели огонь одиночными выстрелами, экономя патроны, и только по видимым целям. Каратели пытались отрезать наших от леса, но всякий раз четверка омсбоновцев заставляла врагов отступить. Опустившаяся на землю сырая ночь помогла галушкинцам наконец оторваться от противника. Борис еще двое суток водил ребят по лесу, запутывая следы, все дальше отрываясь от преследователей…

Прежде чем информировать Москву обо всем, что произошло, мы решили провести открытое партийно-комсомольское собрание, на котором обсудить вопрос „О дальнейшей боевой работе отряда“.

…С раннего утра ребята приводили себя в порядок: мылись, брились, чистили оружие, латали одежду, О чем-то тихо переговаривались. После завтрака собрались под навесом. Курили, разговаривали, спорили. Но не слышалось обычных шуток, веселого смеха. Все были серьезны, думали о погибших товарищах. У костра сидели Борис Галушкин, Иван Мокропуло, Георгий Иванов, Николай Ананьев — четверка, что вела неравный бой на Березине. Видя их, я невольно представил рядом с ними погибших. Володю Крылова. Лукавые глаза его щурились от дыма. Обветренные губы кривились в хитрой усмешке. Он смотрел на Бориса. Слышал назидательный голос Миши Лобова, поучавший меня, как лучше устоять на лыжах за его спиной. Володя Кунин тянул руки к пламени, хмурил светлые брови, с интересом слушал горячий спор товарищей…

Началось собрание.

Первым слово взял Бажанов. Он внимательно осмотрел собравшихся, приветливо кивнул. Остановил взгляд на четверке.