Там высоко, высоко (СИ)

Нет, Голос, конечно, любезно перевел мне заклятие, но звучало оно все равно неопределенно. Но главное, что-то мне не нравилось в этом мертвеце. Слишком миролюбиво он выглядел. Я бы даже сказала, обманчиво спокойно, учитывая то, что вчера весьма агрессивно щелкал зубами.

Пальцы начало покалывать от пронизывающей их магии.

— Если хоть что-то получится, будет уже хорошо, — заявил профессор, бегло пробежав взглядом по моим записям.

Его губы пренебрежительно сморщились, и мысленно я с ним согласилась. Интонационный рисунок, который у меня получился, не совсем соответствовал тому, что звучал в моей голове при виде этих символов.

— Ну, что стоишь? Начинай, — приказал профессор и как бы невзначай отодвинулся подальше.

И тогда я решила не пользоваться своими расчетами, а положиться на Голос.

— Debesurergore poteru, — отчетливо произнесла я.

Руки обожгло, в уши ворвался низкий гул, свет тревожно замигал и погас. Склеп погрузился в темноту.

— Читать не умеешь? — Откуда-то издалека донесся крик взбешенного профессора.

Я не ответила. Шум накатывал и отступал, как морской прибой.

Свет на мгновение вспыхнул, и я увидела искаженное яростью лицо профессора. А потом он исчез. Я оказалась на берегу моря, а передо мной на корточках сидел мертвый гном и скалился, как цепной пес. Вот его зубы клацнули, и мертвое тело напряглось…

Светильники опять зажглись, прогоняя видение моря и гнома, прыгающего на меня…

— Morius— взвизгнула я и бросилась прочь.

Сзади раздался мощный хлопок и громкие проклятья. В спину ударила воздушная волна, окутывая нестерпимым запахом гнили. В мое плечо что-то больно вцепилось. С усилием я оторвала это от себя и с трудом сдержала новый вопль: эта была гномья кисть, и она продолжала шевелиться.

— Астра Линсоу, «два»! — раздался разъяренный крик сзади.

Это, с одной стороны, успокоило — раз профессор Дунэл способен ставить «двойки», значит, все живы. С другой стороны, стало ужасно стыдно за свою истерику. А как представила ухохатывающуюся надо мной троицу в лице Лис, Соль и Лорана, ускорила бег. Я свернула в одно ответвление, потом в другое, третье… По-моему, сзади слышались крики и топот. А может, нет. Коридор исчез. Я мчалась по кровавому берегу, сотрясающемуся от морского прибоя. Сейчас море было неспокойно. Волны с грохотом выбрасывали на песок черные камни, а сизые тучи готовились низвергнуть вниз потоки воды. Где-то на горизонте сверкала зарница. Кто-то ущипнул меня за ногу, и я с отвращением отшвырнула от себя хищную мерзость. Море швыряло на берег вовсе не камни, а крабов. И все они, щелкая клешнями, устремлялись со всех сторон ко мне.

— Астра! — с трудом прорвался сквозь рев, скрежет и лязганье чей-то крик.

Я обернулась и увидела полного человечка, который призывно махал мне рукой.

— Мистер Робсон, — обрадовалась я и припустила к нему со всех ног, огибая на бегу крабовые ручейки, пока со всех сил не врезалась в невидимую преграду.

Призрачная картинка исчезла, а следом и шум моря. Кругом было темно и тихо, а еще сильно болели лоб и плечо. Но не успела я осознать ужас того, что заблудилась в подземелье, как стена, о которую я ударилась, вдруг отодвинулась, и вспыхнул слепящий свет.

— Я ждал тебя, Астра. Прошу извинить за то, что приглашение получилось несколько… хаотичное. — Передо мной стоял библиотекарь и, подслеповато щуря глаза, разглядывал меня. — Но мне очень нужно было тебя увидеть, а ты не отвечала на мои приглашения.

И правда, почтальон пару раз приносил мне письма от мистера Робсона, но я трусливо прятала их в дальний ящик. У меня и так неприятностей хватало, чтобы еще и отчитываться за сгоревший свиток перед тем, кто неофициально считался непревзойденным мастером проклятий.

— Доброй ночи, мистер Робсон. — Зубы невольно клацнули, и вместо Робсон у меня получилось Роб-цок-цок.

— Ох ты батюшки, — всплеснул он своими пухлыми ручками. — Да, на тебе лица нет! Совсем заморили, бесчувственные некроманты. Идем-ка, чайком тебя отпою. А потом поговорим.

В подземной части книжных угодий мистера Робсона я еще ни разу не была. И сейчас невольно открыла рот.

Мы стояли на хлипкой деревянной площадке почти под потолком, а библиотечные архивы уходили глубоко вниз стройными книжными рядами. Под нами причудливой паутиной висели мостики. Они были расположены на разной высоте и расходились в стороны. С них свисали канаты. Их разлохматившиеся концы кольцами лежали на облицованном гранитными плитами полу. Пол этот казался очень далеким, а место, на котором мы едва помещались вдвоем, очень ненадежным. Нет, как фея, я высоты, разумеется, не боялась, но это когда есть крылья. Но сейчас я не представляла, как спускаться.

Мистер Робсон по-мальчишески подмигнул и пнул лежавший под ногой сверток. Тот полетел вниз, на ходу разворачиваясь в веревочную лестницу.

— Жду внизу, — бодро произнес он. — А я пока чай заварю.

Кармашки на сюртуке, обтягивающем круглый животик, зашевелились и оттуда выпростались две пары паучьих ног.

— Рудименты. От папы достались, — непонятно объяснил мистер Робсон.