Там, за рекой

– Слушай, но ведь если в этой реальности снова нет Старого Плёса, то это гораздо больше похоже на мой мир. В нем его, скорее всего, тоже не было. Я, если помнишь, уже рассказывал, что мы тут на плоту проплывали с братом и ничего более старого и странного, чем водяная мельница, не видели. От этого места начинать будет гораздо проще.

– Не-а, если все так, то это только все запутывает, – Наташа закусила губу, опять задумалась. – Если сейчас Старого Плёса нет, то значит, с того момента, как мы покинули это место, мы снова поменяли мир. И если считать Старый Плёс порталом – это хоть бредовая, но в чем-то логичная идея, – то предположить, что мы прыгаем из реальности в реальность просто так, даже не замечая происходящего, гораздо хуже. Я ищу логику во всем этом, а ее нет, мы находимся в криво сшитом романе, где все страницы перепутаны.

– Тогда начинай молиться, чтобы, пока мы едем домой, не выскочила надпись «Конец».

– Лучше уж пусть выскочит надпись «Оглавление», тогда хоть поймем, что нас ждет дальше.

Я собрал дрон, захлопнул ноутбук и положил их в багажник. Наташа внимательно смотрела на меня.

– Ты знаешь, что делать дальше?

Я улыбнулся.

– День все равно пропал, так что предлагаю вернуться домой, хорошенько выпить и спокойно подумать о том, что нам делать дальше.

– Мечтаешь споить невинную девушку?

– Ну не особо невинную, если я все правильно понимаю. Да и никто никого спаивать не собирается. Я просто хочу выпить и немного надеюсь, что у меня «встанет на место голова», а когда я проснусь завтра, все вернется к прошлой, нормальной жизни. И лишь легкое похмелье будет напоминать мне об этом безумном приключении.

– Наивный, – Наташа фыркнула. – Думаю я, что эта гадость сама собой не рассосется. Ну что, наш путь лежит к пивному ларьку этой реальности? Чует мое сердце, что похмелье в этой версии мироздания такое же отвратительное.

Глава 16

Как я и предполагал, пивом все не ограничилось. Мы залезли в мамины запасы и хорошенько отполировали выпитое бутылочкой «Шираза», а затем еще и коньяком. В такой алкогольной беседе мне никогда не удавалось определить момент, когда заливаемый в себя этанол становится лишним. Это как старый видеоролик, где ты считаешь количество пасов у играющих баскетболистов, а в это время на заднем плане проходит человек в костюме гориллы. И твой такой умный и совершенный мозг, натренированный тысячами лет эволюции, эту обезьяну в упор не видит, а добросовестно считает передачи мяча. Нам еще повезло, что коньяка в бутылке было не так и много.

Помню, как Наташа объясняла мне на повышенных тонах, что отсюда наши пути расходятся и она не видит смысла искать выход обратно, в прежнюю реальность, где столько проблем, а вполне может пожить для себя. Да и реальное отличие между прошлым миром она видит только одно. Там ее жизнь была серьезно разрушена, а тут к этому не было никаких предпосылок.

«Кирилл, пара детских книжек – это не повод для того, чтобы в припадке ностальгии и мазохизма биться головой обо все встреченные на пути стены и пытаться вернуться только потому, что тот мир “правильный”. А кто его таким назначил?»

Как расходились по комнатам, я уже не помнил. С утра при попытке встать у меня ужасно заболела голова. Я вслепую похлопал рукой по тумбочке возле кровати, надеясь, что вчерашний я был умнее и припас воды с парой таблеток нурофена. Тщетно. Зато нашелся мобильник. Среди неотвеченных сообщений глаз сразу выхватил пришедшее от Марины. Жены.

Не замечая головной боли, я бросился читать и сразу опешил. Хрень какая-то. Как ни в чем не бывало Маришка рассказывала о том, как они купаются, что нового у Пожарских, наших друзей, и как дети подружились в первый же день.

Я перечитал еще раз, посмотрел на время отправления. Вроде все верно, вчера ночью и отправлено, когда мы уже завалились спать, а в Испании, где на час меньше, Марина, может, еще доедала свой поздний испанский ужин. Я понял, что постепенно схожу с ума, а потому усилием воли встал с кровати, натянул на себя штаны и отправился выполнять квест по поиску таблетки от головной боли и минералки.

На кухне я внезапно почувствовал себя старым. Вроде еще сорока нет и я еще ого-го, а вот с обменными процессами ничего не поделаешь. Я еле живой и готов умереть от похмелья, а Наташа, весящая половину меня и выпившая почти столько же, сколько и я, сидит уже себе на кухне одетая, причесанная и пьет кофе. Завидно очень.

– Доброе утро! – поприветствовала меня она. И ведь не шутит: у нее оно действительно доброе. Самое ужасное, что она еще при этом и улыбалась.