Тамбовский волк

Следственной группе водитель трамвая объяснил, что девушка не собиралась переходить дорогу, поэтому он и не обратил на нее внимания, к тому же, он торопился в парк, чтобы успеть после работы забежать к матери в больницу.

Звонить графу Старицкий уже не мог. Он отдал телефон следователю. На звонок следователя ответил уже не совсем трезвый голос.

— Кого?

— С вашей дочерью произошло несчастье…

— Что?!

— Нужно приехать на опознание…

— Трупа?..

— Да…

Принц взял трубку и сказал:

— Будьте дома. Я за вами сейчас сам приеду.

В трубке раздались короткие гудки. Вскочив в машину, Принц рванул к дому графа. Подъезжая к арке, Влад чуть не врезался в толпу, стоявшую вокруг «Москвича» красного цвета.

Подбежав к толпе, Старицкий увидел бледного испуганного водителя, держащего в трясущейся руке прыгающую сигарету, водитель, видимо, уже в который раз оправдывался перед собравшимися.

— Я даже не понял ничего! Он выскочил из-за угла, а я как раз въезжал в арку-Принц наклонился над лежащим на асфальте графом. Все ждали «скорую». Но было понятно, что потерпевший мертв.

Влад доплелся до своей машины, сел на водительское сиденье и начал бить по рулю кулаками, крича:

— Проклятый день!! Проклятая жизнь!!! Вечером того же дня, возвращаясь домой, Принц увидел торчащий в двери клок оберточной бумаги. Машинально развернув его, Принц прочитал: "Прекрасно сработано, Волк! Следующий — Крафт".

СВОЙ ПОЧЕРК

Утро выдалось пасмурным и хмурым. Принц вошел в кабинет генерального. Сразу же возникла напряженная тишина. Крафт Калужного таким еще не видел. Принц почернел… Было видно, что он не спал всю ночь. На ввалившихся щеках еще больше выделялись мощные скулы. Мужественное лицо напоминало вытесанное из камня изображение сфинкса. Глаза ввалились. Глядя в этот печальный бездонный колодец, Крафт понял, что произошло нечто из ряда вон. Но он не торопил Принца. Он ждал, когда Калужный заговорит сам, первым.

Однако Принц так ничего и не сказал. Он достал из кармана сложенный вдвое лист бумаги и положил его генеральному на стол. Крафт взял лист, развернул его и прочитал написанную крупными буквами фразу: "Есть серьезный разговор".

Прочитав, Генерал посмотрел на Принца и понял, что откладывать разговор нельзя. Подумав, Крафт написал на этом же листке:

"Жди меня на даче".

"Дачей" на их условном языке назывался гостеприимный военный комплекс, где Принц с Вестой и Олежкой уже однажды провели некоторое время, когда им угрожала опасность.

Ворота комплекса открылись. Постовой, проверив документы, дал добро на въезд, указав на стоящий напротив теннисного корта дом. На фасаде этого дома, под самой крышей была прикреплена вырезанная из дерева голова оленя с ветвистыми рогами. Домик был словно создан для задушевных бесед. Удрученное состояние, в котором находился Принц после происшедших событий, не повлияло на его работоспособность: он был no-прежнему внутренне собран и осторожен.

Достав «тузика», Старицкий прошелся с ним по всем помещениям домика. Не обнаружив подслушивающих устройств, Влад устроился в кресле, стоящем возле окна.

Вспомнился вчерашний вечер. После полученного от Бизона послания Влад не мог оставаться в квартире. Сославшись на серьезную неполадку, обнаруженную в «мерседесе», Старицкий, не ужиная, отправился в гараж.

Чтобы обеспечить себе алиби на случай, если Весте вздумается навестить мужа в га-рамсе, Влад открыл капот машины и разложил инструменты.

Предосторожность оказалась оправданной. Ковыряясь в моторе, Старицкий увидел идущую к гаражу Весту. Она принесла ему бутерброды и термос. Понаблюдав за мужем, она озабоченно спросила:

— Что-нибудь серьезное?

— Сам пока не пойму… Возможно, придется делать капитальный ремонт…

— Кому?

— Мотору…

— Я не о машине…

Как хотелось Старицкому сорвать с себя личину Калужного, избавиться от контактных линз, которые от долгого ношения словно приросли к роговицам глаз! Ведь Веста до сих пор не знает, какие на самом деле глаза у ее мужа!

Зная, что раскрыться все равно невозможно, Влад, чтобы не смотреть жене в глаза, подошел к Весте, присел около нее и, приложив ухо к ее уже округлившемуся животу, спросил:

— Уже шевелится?

— Рано еще…

Веста погладила волосы мужа. Затем тихо спросила:

— Скажи… Легче станет…

— Хандра какая-то напала…

Влад замолчал. Не дождавшись от мужа дальнейших объяснений, Веста задумчиво произнесла:

— Тебя видели сегодня… с юной особой… Говорят, красивая…

— Была…

— Ты… влюбился… Да?..

— Нет.

— Отчего же хандра?..

— Сегодня погиб один из моих осведомителей.

— Погибла?

— Да.

— По твоей вине?

— Получается, что так… Но все настолько сложно, что однозначно оценить происшедшее невозможно. Надо, чтобы перевернулся весь мир с его устоями, нравственными законами, только тогда, может быть, можно было бы предотвратить эту гибель. Но я живу в этом сегодняшнем мире, по его законам!

— И сожалеешь об этом?

— Что толку сожалеть или не сожалеть! Разве я придумал все то, что окружает меня? Я пытаюсь доступными мне средствами изменить что-то в этом мире, сделать его лучше! Но я не волшебник…

— Прости, что я завела этот разговор…