Тампа

Когда я подъезжала к заправке, где мы условились встретиться, уже смеркалось. Я увидела его, взволнованно расхаживающего взад и вперед с маленькой коробочкой в руках, повязанной ленточкой, будто он набирался смелости сделать предложение дежурной по станции. При мне были рыжий парик и наличные для консьержа. Если спросит удостоверение, можно будет просто сказать, что забыла, — он не откажется от денег. Но этого не потребовалось. «На час?» — предположил он, оглядывая мои искусственные волосы, сияющие электрическим оттенком, и громадные очки, закрывающие большую часть лица. Расположившись за прилавком, он курил и смотрел полицейское реалити-шоу. Однажды серию этого шоу снимали в участке Форда, но его вырезали из кадра. Этот случай до глубины души задел его чувства. Его друзья уже успели окрестить его «суперзвездой», когда злосчастная серия вышла в эфир. Когда она закончилась, он повернулся ко мне на диване и повторял «Нет, ты можешь в это поверить?» раз двенадцать, не меньше.

Я не позволила Джеку касаться ковров или постели в комнате. «Еще подхватишь вшей, подумай об этом», — предупредила я. Вместо этого я велела ему снять всю одежду и лечь поперек столешницы в ванной, так чтобы пенис свисал в раковину, а ягодицы оказались под краном.

«Странно это», — заметил он не столько осуждающе, сколько объективно оценивая свое положение. Он было лег лицом на стойку, но тут же отпрянул и подложил под голову ладони. «Тут липко».

«Переживешь», — я открыла кран и он тут же сжался. Я стала аккуратно мыть его дырочку, отчего он засмеялся.

«Щекотно?» — спросила я, слегка нажимая кончиком пальца, отчего он проник на пару сантиметров внутрь.

Он кивнул. Я закончила мыть и, вытерев все насухо, нагнулась и принялась делать ему первый в его жизни анилингус. Ни звуком, ни движением он не показал, нравится ему это действо или пугает, но когда я перевернула его, он был исключительно тверд, и мне потребовалась лишь пара секунд обсасывания кончика его члена, чтобы он спустил мне глубоко в горло. Минуту он неподвижно сидел в раковине, откинув голову на зеркало, и я на мгновение подумала, что он, возможно, чувствует себя использованным, развращенным; его оргазм кажется ему украденным, последовавшим за действиями, которые не в полной мере ему нравились. Но тут он спрыгнул на пол и потянулся за коробочкой, которую принес с собой. «Вот», — сказал он, смущенно протягивая ее мне. — «Это для тебя». Он выглядел таким взволнованным, что я испугалась, не решил ли он вручить мне обручальное кольцо, бриллиантовый браслет, или даже фианитовый, с расчетом что через четыре года мы поженимся. Он открыл коробочку, но внутри оказалась всего лишь пара золотых сережек. Я вздохнула с облегчением, что Джек ошибочно воспринял как неподдельное счастье.

«Они такие чудесные». — Я залилась краской. — «Честно. Они просто совершенны, их можно носить с чем угодно».

Часть меня, которая раньше опасалась связей в повседневной жизни между мной и Джеком, которая раньше задалась бы вопросом, не были ли эти серьги семейной реликвией, или собственностью его матери, которая могла заметить пропажу и рассказать о ней Баку, больше не волновалась о таких мелочах: длительные повторяющиеся встречи без последствий убедили ее. «Тебе нравится?» — Джек забросил удочку.

«Я их люблю». — улыбаясь, ответила я.

«И меня любишь?» — лукаво закончил он, широко улыбаясь. Я наклонилась, схватила ртом его член, и стала невнятно бубнить. Он засмеялся, отталкивая меня.

«Чего?» — улыбалась я. «Ты разве не понял?» Из-за нескольких секунд, которые я касалась ковра, еще несколько дней у меня была сыпь на коленях.

* * *

Более насущным, чем сыпь, были проблемы в отношениях Джека и Бака. Для начала, оценки Джека были ни к черту, — Бак посетовал, что тот совсем запустил этот семестр, как будто у него что-то на уме, что мешает ему сконцентрироваться. «Но в английском у него замечательные успехи», — заметила я.

«Ну», — подмигнул Бак, — «Это потому что у него замечательный учитель».

Джек, несмотря на собственную выдумку с притворным флиртом, теперь вел себя весьма агрессивно каждый раз, когда Бак настаивал на уединении со мной. Если Бак включал фильм, он просил Джека идти в свою комнату делать уроки. Иногда он даже накрывал обеденный стол на двоих, а Джека отправлял есть на кухню. «Нам нужно поговорить о взрослом», — настойчиво говорил он, выдворяя Джека, который рассерженно хлопал дверью в знак протеста. Самый неприятный инцидент произошел через несколько дней после посещения трактира. За обедом Бак преподнес мне рождественский подарок — серьги с довольно недешевыми алмазами. Джек тут же увидел, что в потенциальной дуэли, на фоне этого подарка, его меч выглядит куда скромнее.

Пытаясь его подбодрить, я вежливо подчеркнула непрактичность подарка. «Я не могу взять это домой», — уверила я Бака. — «Если муж их увидит, он точно станет задавать вопросы».

Бак пожал плечами. «Тогда одевай их когда приходишь». — С этими словами он встал и начал снимать мои серьги. Ими оказались те самые серьги, которые недавно подарил Джек.