Тамплиеры и другие тайные общества Средневековья

Поэтому требовалось, чтобы он доказал кровное родство с Фатимидами. Он начал делать тонкие намеки относительно правдивости устоявшегося мнения о том, что он является сыном Кеаха Мухаммеда. Ранее уже рассказывалось, что, когда Хасан Сабах был в Египте, возникли разногласия относительно преемника на троне, при которых тот чуть не лишился жизни, выступив против могущественного главнокомандующего (Эмир аль-Джуйуш), и Несар, принц, которого халиф Мостансер видел в качестве преемника, был лишен своих прав под влиянием этого вельможи. Доверенные Хасана начали распускать слухи, что спустя год после смерти халифа Мостансера некий человек по имени Абу эль-Зейди, старавшийся сохранить свой визит в тайне, пришел в Аламут и принес с собой сына Несара, которого он оставил на попечение Хасану Сабаху. Последний в память о халифе и его сыне принял беженца с большими почестями и предоставил небольшую деревню у подножия Аламута под резиденцию молодого имама. Когда юноша вырос, он женился и у него появился сын, который получил имя «Пребудет в мире память о нем». В то же самое время, когда жена имама была прикована к постели в деревне, в замке разродилась супруга Кеаха Мухаммеда. Для того чтобы потомок Фатимы смог прийти к власти, на которую имел право, пользующаяся доверием женщина предприняла попытки и преуспела, незаметно подменив детей. Другие пошли еще дальше и не стеснялись предположить, что у молодого имама была интрижка с женой Кеаха Мухаммеда и что Хасан появился в результате супружеской неверности. Настоящее дитя амбиций, Хасан готов был охотно опорочить память своей матери и даже признать самого себя внебрачным ребенком, если только это поможет ему заставить людей поверить в его происхождение от пророка.

Эти притязания Хасана на происхождение от Фатимидов породили дальнейшее разрастание бесчисленных сект, на которые распадались верующие ислама. Те, кто стал признавать это, получили название низаритов, а Хасан приобрел у них имя Владыка Воскресения (Каим-аль-Киамет), а самих себя они обозначили как секта воскресения.

Правление тщеславного и безрассудного Хасана было недолгим. Он возглавлял общество только четыре года, после чего был убит шурином Намвером. Утверждается, что тот происходил из рода Буяха, который управлял халифами и их владениями до того, как власть перешла в руки к туркам-сельджукам.

Глава 8

Мухаммед II. – Притча об имаме Факр-эд-Дине. – Нур-эд-Дин. – Завоевание Египта. – Попытка покушения на жизнь Саладина

Гибель Хасана была сполна отомщена его сыном и преемником Мухаммедом II. Смерть настигла не только убийцу. Месть, в ее восточном проявлении, распространилась на все его потомство обоих полов, мужчины, женщины, дети – все пролили кровь от меча палача. Мухаммед, которого тщательно готовили, обучив философии и литературе, был, как и его отец, переполнен тщеславием и амбициями и совсем не отступился от притязаний своих предшественников на имамат, но смог прожить гораздо более длительный срок, чем Хасан. При этом ему удалось сохранить хорошую репутацию образованного и талантливого человека среди своих образованных и сведущих в литературе современников, которых было немало, так как его правление растянулось на сорок шесть лет, а персидская литература быстро приближалась к своему кульминационному периоду. Не упоминая имена, малоизвестные читателям, стоит отметить в качестве подтверждения сказанного, что это было время, когда Низами Генж мелодичной рифмой воспевал любовь Хосру и Ширин, а также Меджнуна и Лейлы. Последнее произведение – это «Ромео и Джульетта» Востока, венец и жемчужина романтической поэзии Персии. Также в расцвете творчества был панегирист Инвири и множество историков, юристов, богословов.

Одним из наиболее известных людей того времени был имам Факр-эд-Дин (Торжество Религии) Рази, который читал публичные лекции о законах в своем родном городе Рее. Он был оклеветан, что якобы тайно разделяет взгляды исмаилитов и даже является одним из их проповедников, поэтому принял за правило бранить и поносить эту секту. Каждый раз, поднимаясь на кафедру для чтения проповеди, он порицал и проклинал нечестивцев, не сдерживаясь в выражениях. Содержание его речей достаточно быстро долетело до орлиного гнезда шейха аль-Джебала, и фидави, получив приказ того, направился в Рей. Он появился там как студент, изучающий право, и стал прилежно посещать лекции просвещенного имама. В течение семи месяцев он тщетно выискивал возможность для осуществления своей миссии. Наконец однажды он обнаружил, что ученики оставили имама одного в комнате и ушли, чтобы принести еды для него. Фидави вошел, запер дверь, схватил имама, бросил на землю и приставил кинжал к груди.

– Что ты задумал? – вымолвил ошеломленный имам.

– Выпотрошить твое брюхо и грудь.

– За что?

– За что? За то, что ты с трибуны дурно говоришь об исмаилитах.