Тамтамы до сих пор звучат

Повсюду на корточках сидят люди, степенно рассуждающие о том, как меняются времена. В вихре жизни и повседневных забот они забывают свои семьи, которые у многих из них остались на севере, бедные деревни, где только в периоды сбора урожая можно добыть средства к существованию. Забывают своих жен и детей, отцов и матерей. Заботятся и думают уже о тех женах, которых нашли здесь, на побережье, мечтают о богатстве, о хорошем месте, которое даст им возможность вырастить многочисленных детей и наградит за страдания в трудные дни.

А их пока еще немало.

Одни откровенно устремляются за танцующей толпой, другие, оставаясь на месте, покачиваются в ритме танца. Третьим только работа не позволяет пойти за танцующими. Это продавцы, сидящие около своих маленьких магазинчиков, шоферы и носильщики. Есть и такие, кому положение предписывает быть степенными:

— Это остатки варварства, — бросает мне полицейский на перекрестке.

— Танцуют так, потому что не знают современных танцев, — заметил продавец книг из магазина Друо.

На нем была нейлоновая рубашка с шелковым галстуком и длинные белые брюки. Однако оба «цивилизованных» господина не без интереса поглядывали на танцующих и на барабанщика. Уходя, я заметил, что полицейский и продавец еле заметно покачиваются в такт…

Пятьдесят лет назад Ломе уже был немецким колониальным городком, а Котону — только воротами в Дагомею. О Ниамее же в те времена вообще никто ничего не знал. Если верить колониальным историкам, то одним из первых жителей Ниамея был капитан французской армии Салама. Он поселился в одной из деревень, которые тут, на берегах Нигера, уже довольно давно образовали независимый конгломерат. Пришел туда со своими шестьюдесятью сенегальскими стрелками и снял дом. Некоторое время капитан платил за аренду этого дома изрядную сумму — тридцать франков в месяц.

Если кто-нибудь приедет теперь в Ниамей, то, конечно, найдет для себя лучший ночлег, чем когда-то имел капитан. Цена же будет зависеть от того, где он переночует. Владельцы дорогой гостиницы могут показаться вам потомками того самого капитана с их желанием вернуть деньги, потраченные им.

Ниамей можно хорошо рассмотреть с самолета: с юга его омывает большая река Нигер, на севере расстилается саванна, которая постепенно переходит в пустыню. Ниамей — это город между рекой и пустыней. Город, в который с севера доносится дыхание Сахары.

Здание Национального собрания на большой площади обращает на себя внимание ярко-желтым порталом, его стиль соответствует архитектуре тех городов, где саванна переходит в степь и затем в Сахару. В желтый цвет окрашен не только портал, но и площадь перед ним. Желтого цвета и большая часть тротуаров. А когда налетает сухой горячий ветер, то желтым становится и сам воздух.

Дыхание Сахары ощущается не только в природе. С севера приходят сюда караваны верблюдов с погонщиками, лица которых обветрены пустыней. Медленно и важно, один за другим верблюды входят на улицы, вливаясь в общий транспортный поток. Вежливая улыбка полицейского нигерийца, приветствие рукой чисто по-французски. Чувствуется унаследованное от предков уважение к каравану… Погонщики часто останавливаются на площади. Верблюды ложатся или продолжают стоять, меланхолично жуя и презрительно поглядывая на движущиеся автомашины, словно хотят сказать: «Попробуйте-ка на этих вонючих коробочках с колесиками проехать в песках двести километров!»

Наступает время, когда дамы направляются в магазины. Смотрят, выбирают, покупают. Они приехали издалека… В большом магазине вы найдете и французские духи, и шляпы, и консервы, и минеральную воду с Эвиана или из Виши.

С юга сюда, в город, находящийся на краю света, приходят иные веяния. На Нигере рыбаки каждый день вылавливают полные пироги рыбы. На них же возят свежескошенную траву и сухое сено. Когда встречаешь фуру, нагруженную до предела сеном, то чувствуешь себя, как в деревне.

За рекой Нигер на границе трех африканских государств — Республики Верхняя Вольта, Мали и Нигера — раскинулся один из самых больших национальных парков Западной Африки — народный парк. Это, собственно, заповедник африканских животных. Название его изображается знаком, напоминающим английское W, и означает двойной поворот реки.

На территории десяти тысяч квадратных километров живут самые разнообразные животные, причем живут они на свободе, именно так, как об этом рассказывается в романах и журналах, которые мы любили читать в детстве. Теперь здесь проложены хорошие дороги, построены пункты для наблюдения за жизнью животных. Итак, если вы хотите увидеть африканских животных или изучить их повадки и собственными глазами обозреть часть дикой Африки — поезжайте в заповедник. Однако без специального разрешения туда не попадешь.