Тамтамы до сих пор звучат

На севере, там, где постепенно замирает жизнь, начинается пустыня. Но теперь уже и через пустыню по направлению к озеру Чад ходит белый автобус Трансафриканской компании. Издалека он кажется огромным танком, за которым тянется хвост коричневой пыли. Правда, это единственный автобус, который идет здесь по расписанию. Маршрут у него большой, так как автобус связывает главные города. Проезд стоит не очень дорого, а название автобуса — «трансафриканский» — обладает поистине магическим действием. Еще немного глубже в пустыню — и там только на отдельных участках попадаются огромные тяжелые грузовики. Основной транспорт здесь — верблюды. Когда в центре столицы Ниамее медленно и важно большой караван верблюдов переходит перекресток, кажется, что ты попал в далекое прошлое. Они идут плавным шагом, так, словно идут по сыпучему песку среди дюн большой пустыни. Похоже на то, что асфальт, машины и светофоры совершенно им не мешают. На все то время, пока караван переходит на другую сторону, полицейский открывает ему «зеленую улицу».

Это очень красивое зрелище, и никто — ни полицейский, ни водители — не возмущается вынужденной остановкой. На их лицах написано уважение к кораблю пустыни, уважение, унаследованное от далеких предков. Ведь европейский светофор существует здесь всего несколько месяцев — а когда появились верблюды?

Страна, в которую приезжаешь…

Страна, с которой знакомишься впервые, встречает тебя новыми впечатлениями, слагающимися из тысячи мелочей. Мое же первое впечатление но прибытии в Западную Африку основывалось всего лишь на двух. Во-первых, африканский кузнечик, величиной с хорошего воробья, который спокойно уселся на плече моего земляка, ожидающего таможенного досмотра на аэродроме в Дакаре. Во-вторых, мой собственный костюм — «самый легкий», по ручательству пражского портного, — который через минуту после того, как я вышел из прохладного салона самолета, стал насквозь мокрым от пота. Мне ничего больше не оставалось, как терпеливо наблюдать за дальнейшим ходом событий.

Задыхающийся от жары земляк пытался согнать кузнечика-великана с плеча, а я меланхолически наблюдал за тем, как мой лучший костюм постепенно превращался в нечто напоминающее половую тряпку. Издалека долетали обрывки английской речи представителя скандинавской авиакомпании САС. Глуховатым голосом он объяснял каким-то туристам:

— Сейчас в Дакаре наступает лучшее время года; климатические условия здесь напоминают Ривьеру…

До сего дня удивляюсь, откуда у меня сохранилось столько чувства юмора, чтобы спокойно наблюдать за тем, как пот обильно смачивал документы, которые заполняли пассажиры. Однако и мои документы вскоре оказались в таком же виде, как и у всех остальных.

В этом, правда, нет ничего особенного. У европейцев первые минуты на западноафриканском побережье бывают своеобразными, и каждый, вспоминая их через месяц или два, с удовольствием над ними посмеивается…

Наблюдая за прибывающими новичками, такой путешественник начинает забавляться сам, так как теперь, умудренный опытом, он уже прекрасно понимает, почему таксисты автоматически повышают стоимость проезда неопытным иностранцам: ведь о здешних ценах они понятия не имеют, да и теряют всякое соображение от непривычной жары. Красное, припухшее от пота лицо — визитная карточка каждого европейца, впервые прибывшего в Африку. Через некоторое время цвет лица изменится. В сухой, не особенно влажной местности оно приобретает загар бронзового цвета, а там, где солнце не в состоянии пробиться сквозь плотную завесу влаги, быстро пожелтеет. Этому посодействует еще и хина… «Знаете, современные средства не помогают теперь, как когда-то хинин, если бы, конечно, не печень…» — говорят, сочувственно кивая головой, старожилы, обосновавшиеся в тропиках, на побережье Гвинейского залива.

Описания Западной Африки делят ее на несколько климатических поясов, протянувшихся с запада на восток. На юге, где расположены Либерия, Берег Слоновой Кости, Гана, Того, Дагомея и Нигерия, это области тропических муссонов, для которых характерны два периода дождей (один — немного короче и не такой холодный, как другой), очень высокая влажность и сравнительно короткое время засухи. Но даже тогда, когда дождей нет, воздух настолько влажен, что над землей постоянно висит облако испарений, которое не пробивают солнечные лучи.