Танец гюрзы

Свиридов, пригнувшись, спрятался за тушу охранника. К счастью для него, вырубленный им парень худобой не страдал…

– Эй, как тебя там, – окликнул охранника гэбэшник. – Никак, ты вздумал дрыхнуть? Даже поссать нельзя сходить… тут же в отвал шмякается… работничек.

Тот, разумеется, не ответил.

Тогда господин из ФСБ подошел ближе и вознамерился было потрясти «задремавшего» охранника за плечо, но тут же перед его глазами возник молодой человек, которого он видел сегодня сначала за праздничным столом, а потом в бассейне в обществе едва прикрытых девиц… Подручный Януария полез в кобуру за табельным пистолетом…

Но не успел: молодой человек, еще недавно казавшийся ему ленивым и изнеженным, оказался несравненно быстрее его.

Неуловимый удар уложил офицера прямо на неподвижное тело охранника из «секьюрити» покойного Валерия Леонидовича Маркова.

– Второй уровень прошли, – резюмировал Владимир, оценивая взглядом результат своей короткой, но такой плодотворной деятельности. – Тупость какая…

После этого он осмотрел замок и, убедившись в том, что он заперт, пробормотал под нос:

– Жалко, не с кем поспорить, что я открою это чудо механики булавкой или скрепкой за пять секунд. М-м-м… за шесть. – И потянул на себя в самом деле открытую дверь.– М-да… теряю форму. …Он сразу же различил два неподвижных темных силуэта и в одном тут же узнал – по громадным размерам – отца Велимира. Чуть поодаль виднелся другой силуэт – женский.

Алька!

Свиридов бросился к Афанасию и, прощупав пульс, убедился, что тот жив и даже сохранил прекрасный сон. Потом он поднял с пола Алису и положил ее на диван.

Отняв руку от ее головы, он увидел, что пальцы перепачканы в чем-то темном. Кровь…

…Пульс прощупывался слабо, и Свиридов понял, что должен зажечь свет. Иначе ему не удастся хорошенько осмотреть ее и понять характер поражения.

Возможно, придется искать лекарства.

Придется пренебречь опасностью обнаружения. Он проверил позаимствованный у охранника автомат, удостоверился, что налицо полная обойма, и, крепко стиснув зубы, щелкнул выключателем…

* * *

– Что это такое?

Маркелов поднял голову. В дремотном тумане на него наплыло встревоженное лицо Януария Николаевича, а в уши ворвался сухой ядовитый голос:

– Что это такое?

– А… это… это часы, Януарий Николаевич, – машинально ответил Маркелов, ничего не понимая. – Уже почти четыре… у-у… четыре. А-а… уфф… вы же пошли в этот подземный бункер. Мне можно поспать… Что теперь-то мешает мне это сделать?

– В помещении, где мы оставили Смоленцеву и Фокина, горит свет.

– А я-то тут при… Что?!

– Вот-вот.

– Ты же говорил, что оставляешь там своего лучшего человека. Типа он…

– Не знаю, что там произошло, но нужно немедленно идти туда!

* * *

Алиса с трудом открыла глаза и тут же увидела перед собой встревоженное лицо Владимира.

– Ну наконец-то, – выдохнув, проговорил он. – Я уж было подумал, что не вытяну тебя. Эти придурки, наверно, вкололи тебе снотворное… Подстраховались, скоты…

Свиридов тронул пальцем только что перевязанную им голову Алисы, посмотрел на едва проступившее сквозь белоснежные бинты пятнышко крови и спросил:

– Кто это тебя так?

– Он, – механически ответила Алиса.

– Кто – он?

– Твой лучший друг. Он убийца. Он наемный убийца.

И она, приподнявшись с помощью Свиридова, посмотрела в сторону ритмично сопящего Фокина.

– Что-то я не понял, – сказал Владимир. – Это что, Фокин ударил тебя так, что я сейчас еле откачал?

– Да…

– Ну и ну, – протянул Свиридов. – А что ты там говорила про наемного убийцу?

– Он убийца, – с усилием произнесла Алиса. – Он раньше работал в спецотделе Главного разведуправления… «Капелле»… Может, слыхал? Ты же тоже в каком-то спецназе служил, да, Влодек?

Свиридов кивнул, не сводя с нее внимательного, холодно-цепенеющего взгляда.

– Помнишь, когда мы встретились с тобой тогда, в ночном клубе… много лет назад? Ты еще сидел мрачный и пил все подряд. В тот день тебе исполнилось двадцать семь лет. Ведь помнишь?

– Да, конечно, Алька, – машинально проговорил Свиридов, уже зная следующие слова Алисы. – Конечно, помню.

– Так вот, накануне убили моих родителей. Застрелили в упор. Я… я долго искала того, кто сделал это… я долго пыталась понять, кто и за что… Я даже училась в школе при… при… в общем, я нашла этого человека. Этого убийцу. В документах «Капеллы» он числится как… и здесь, в этом городе, он известен как Робин.

Несмотря на все самообладание Свиридова, он вздрогнул, почувствовав, как волна леденящего ужаса продрала позвоночник, высекая искры мурашек на коже. Побледнел как полотно и, не справившись с собой, сказал что-то совершенно неуместное:

– А не выключить ли свет? Очень жарко… то есть я хотел сказать… очень ярко.

Алиса словно не слышала этого. Она облизала губы и проговорила, понизив голос почти до шепота:

– Так вот, Влодек… моих родителей убил он, Фокин. Я спросила у него это сегодня прямо в лицо, и если бы ты видел его гримасу… Такого выражения лица не может быть у человека, который невиновен.